Кошон. А надо ли вам этого бояться? Вы ведь сами назначаете королей. Йорки или Ланкастеры в Англии, Ланкастеры или Валуа во Франции – они правят с вашего соизволения.
Уорик. Да, но лишь покуда народ слушается своих феодальных господ и знает, что король – лишь декоративная фигура, владеющая только трактами, которые принадлежат всем. Если мысли и сердца людей обратятся к королю, господа в их глазах станут всего лишь королевскими слугами, и король переломает нас через колено, одного за другим. Кем мы станем тогда? Его придворными в ливреях?
Кошон. И все же бояться нечего, милорд. Кто-то король от рождения, кто-то прирожденный государственный деятель, и это редко совмещается в одном человеке. Где еще король найдет советников, чтобы продумывать и вести за него политику?
Уорик(с не слишком дружелюбной улыбкой). Возможно, в церкви, монсеньер?
Кошон с такой же кислой улыбкой пожимает плечами и не возражает ему.
Уорик. Укротите баронов, и всё будут решать кардиналы.
Кошон(примирительно, оставив полемический тон). Милорд, мы не победим Деву, если станем бороться друг с другом. Я отлично знаю, что есть воля к власти. Знаю, что, пока она есть, император будет бороться с папой, герцоги с политическими кардиналами, бароны с королями. Дьявол нас разделяет и властвует. Я вижу, вы не друг церкви. Вы, прежде всего, граф, я, прежде всего – церковник. Но неужели мы не забудем наши разногласия перед лицом общего врага? Я вижу, вас заботит не то, что эта девушка ни разу не упомянула церковь, а говорит только о себе и Боге. Вас заботит, что она ни разу не упомянула об аристократии, а думает только о короле и о себе.
Уорик. Совершенно верно. По сути, обе эти идеи – одно и то же. У них один и тот же корень. Это протест души против вмешательства священника или господина в отношения частного человека с его Богом. Если бы надо было найти этому название, я бы назвал это протестантизмом.
Кошон(строго глядя на него). Вы всё отлично поняли, милорд. Поскобли англичанина, и увидишь протестанта.
Уорик(с убийственной учтивостью). Сдается мне, монсеньор, вам не вполне чужда светская ересь нашей Девы.
Кошон. Ошибаетесь, милорд. Я не сочувствую ее политическим идеям. Но как священник, я изучил умонастроение простых людей. И тут вы встретите еще одну опаснейшую идею. Выразить ее могу только в таких фразах: Франция для французов, Англия для англичан, Италия для итальянцев, Испания для испанцев и так далее. Порой в этом столько узости и озлобления, что удивляюсь: как эта деревенская девочка возвысилась над идеей: деревня для наших деревенских. Но возвысилась. Угрожая прогнать англичан с французской земли, она, безусловно, имеет в виду все земли, где говорят по-французски. Для нее все, говорящие по-французски, – один народ, как его понимает Библия. Если угодно, назовите эту сторону ее ереси национализмом. Лучшего названия я не вижу. Скажу только, что эта идея антикатолическая и антихристианская, ибо католическая церковь знает только одно царство – царство Христа. Разделите это царство на нации, и вы низложите Христа. Низложите Христа, и кто защитит ваши глотки от меча? Мир погибнет в кровопролитии.
