На завтра Нина назначила пионерский сбор. Девушке хотелось сразу же заинтересовать школьников, чтобы работа в отряде была для них радостным праздником.
«Можно сделать карту пятилетки, — размышляет Нина. — Протянуть шнур, вкрутить маленькие цветные лампочки. Мальчики любят возиться с электричеством. Сухопаре надо дать такое пионерское поручение, чтобы оно по-настоящему захватило его».
Но что его может захватить?
Вспомнила, как ее в младших классах интересовал школьный театр. Что если бы поставить какую-то пьеску?
«Электрифицированная карта и школьный театр», — записывает Нина в тетрадь.
Ей приходит в голову идея устроить вечер, посвященный Крылову, инсценировать басни. Дети будут изучать роли, будут шить костюмы…
Нина быстро подняла голову. Ей показалось, что в темное окно кто-то постучал — легонько, кончиками ногтей. Нет, не показалось. К оконному стеклу прислонилось улыбающееся девичье лицо.
— Марийка! — И Нина уже бежит открывать дверь.
Марийка входит раскрасневшаяся, с блестящими глазами. Снимает просто на стул пальто и шляпку.
— Не хотела стучать, — объясняет она. — Твой же отец дома, работает? Ничего, что я так поздно? Не могла, Ниночка, не могла не прийти! Так захотелось поговорить с тобой…
Нина любила свою подругу. Все в ней было таким знакомым и милым — и влажные глаза, и каштановые тяжелые косы, уложенные на голове короной, и вишневого цвета шляпка, и привычка внезапно задумываться посреди разговора.
— Ты же знаешь, я тебе всегда рада! — сказала Нина.
— Как все-таки странно, — промолвила Марийка, думая о другом. — Странно, что я до сих пор не знаю «секрета» твоих постоянных пятерок. И даже никогда не спрашивала тебя об этом. А ведь твои успехи в учебе не сами к тебе пришли? Не сами же, Нина? Не родилась же ты отличницей? Наверное, тебе нелегко быть первой в классе?
Нина сделала гримасу.
— Нелегко? Почему же ты так думаешь? Может, кому-то действительно бывает тяжело. Но я… Ты же знаешь, что у меня способности от природы. Мой отец — талантливый конструктор, ну и… Я думаю, что от него унаследовала способности. Отец тоже прекрасно учился…
Марийка молча смотрела на подругу. Будто Нина ничего плохого не сказала. В самом деле, она очень способная. Но Марийке чему-то стало неловко за Нину, за ее слова. Что-то нехорошее было в ее тоне. Почему она так нескромно говорит о своих способностях?
Марийка энергично тряхнула головой:
— Ой, нет! От природы, говоришь? Пусть так. Но я не верю, что тебе так уж легко дается учеба. Ты же, я знаю, работаешь…
