– Несмотря на криминальные наклонности, он действительно мастер, – говорит Анна, имея в виду Сергуню. – А считается, что гений и злодейство – две вещи несовместные. Так где же он спрятал этюд Крамского?
– За иконой. Мне и в башку взбрести не могло, что он засунет картинку в такое место. По сути, парень совершил святотатство, прикрыв Богоматерью и Иисусом украденный этюд, да еще изображающий девицу сомнительного поведения. Ох, взыщется с него на том свете! Мало не покажется… Слушай, – тычу пальцем в сторону Неизвестной. – Давай уберем эту самодовольную бабу. Взирает на тебя с прищуром, как царица на жалкого холопа. А сама-то всего-навсего дешевая потаскушка. Мамзелька для расслабляющихся господ. Надоела… не знаю как.
– Не слишком ли ты суров, Королек? Во-первых, никем не доказано, что она – девица легкого поведения… хотя, надо заметить, некоторая сермяжная правда здесь имеется. Например, девушка села так, чтобы место слева от нее было свободно. А по неписанным правилам той эпохи это означало, что она приглашает любого состоятельного мужчину присесть рядом…
– Так. А во-вторых?
– Во-вторых, вспомни блудницу, которую звали Мария Магдалина. И не бросай в нее камень. К тому же, – добавляет Анна просяще, – я к ней уже привыкла. Пусть побудет у нас еще немного. Ты не против?
Я вздыхаю:
– Ладно. Есть-пить не просит. Нехай висит.
* * *
Нынешняя жизнь Гавроша, бывшей подруги Королька, началась весной прошлого года, когда Сверчок позвонил ей и предложил поселиться у него.
Разговаривая с ней, приятель Королька мямлил и маялся – надеялся, что она откажется. Так часто бывало в его нескладной судьбе. Будучи человеком бесхребетным, он обещал, боясь обидеть кого-то. После чего, скрепя сердце, вынужден был выполнять обещанное, проклиная себя и свою старомодную порядочность, лишнюю, как аппендикс. Вот и на этот раз Королек попросил его приютить Гавроша, и он опрометчиво дал слово, которое потом не мог не сдержать.
Она тоже мучилась, не зная, как поступить, но интуиция подсказывала, что отказываться нельзя. Пригласила его к себе на чай. Так и познакомились. Их тотчас потянуло друг к другу: оба были холостяками поневоле, страстно желавшими обрести семью.
Уже на следующий день Гаврош переехала к Сверчку. Теперь она точно знала, что сделает все возможное и невозможное, чтобы выйти за него замуж. Но и он – первый из ее мужчин – мечтал об этом, только боялся огромной, по его мнению, разницы в возрасте: больше двадцати лет. Что Гавроша ничуть не смущало. Нет уж, хватит с нее молодых, для которых она была временной пристанью!
