— Я хотел проверить, пичкают ли коров консервантами, — объяснил я Карле.
Карла заглянула в банку и заявила:
— Твой мозг последние полгода в Microsoft.
Звонила мама. Теперь она гораздо веселее. Не нервничает по поводу денег, занимается спортом. Мне удалось вставить вопрос о том, что делает отец для Майкла.
— Так что у него за работа, мам?
— Ну, я точно не знаю… Его не бывает дома. Они с Майклом колесят по всему полуострову и собирают всякую дребедень. Обстановку для офиса.
— Отец ремонтирует мебель?
Шепотом:
— Зато он больше не надоедает мне с утра до вечера! И вообще он рад, что кому-то нужен.
Нормальным голосом:
— Так когда ты приедешь?
— На следующей неделе.
Про тело: сегодня весь день злюсь, надо с кем-то поделиться.
Я в последний раз поехал в Microsoft, освобождать офис. В нашем отделе, где недавно сдали программу, было необычно тихо даже для воскресенья. Я впервые в жизни оказался на работе совсем один.
Я подумал о том, как жил в Microsoft — скорчившись за компьютером, без любви, без физических ощущений — и страшно разозлился. Хочется забыть это все и начать жить дальше. По-настоящему. Не хочу вспоминать, что годами игнорировал собственное тело и думал только о программном коде. О чужой абстракции.
Когда человек попадает в монолитную программерскую среду вроде Microsoft, что-то заставляет его пересмотреть саму суть взаимоотношений между умом и телом, душой и карьерными планами, предметами и мыслями.
Если бы не Карла, я мог бы этого и не заметить. Я смирился бы с постоянной сенсорной депривацией. Карла вернула меня к нормальной жизни и помогает стать… личностью.
Я стер автоматическое сообщение голосовой почты, которое верой и правдой служило мне эти полгода.
«Спасибо, что вы позвонили в персональный коммуникационный центр великого Андервуда!
Нажмите „один“, чтобы приобрести мебель марки Broyhill!
Два — масляная присадка STP, лучший выбор гонщика!
Три — удобный и недорогой Buick Skylark!
Четыре — Rice-a-Roni, рис с вермишелью, знаменитое блюдо из Сан-Франциско!
Пять — автокосметика Turtle Wax!
Шесть — Дэн!
Нажмите знак фунта, чтобы прослушать меню еще раз».
Явился Шоу — вот уж не ожидал! Произнес неуклюжую речь о том, как ему будет меня не хватать. Не было настроения его слушать. Наш бэби-бумер Шоу в детстве так и не проникся лего. Мол, старье это, пятидесятые годы. Ему нравились модульные конструкторы небоскребов Kenner.
— «Кеннер» — это кучеряво! Кра-а-ак!
(Это он рекламу старую вспомнил.)
