У меня девять жизней | страница 16



— Послушай, — сказал Колька. — Вчера у нас была альтернатива: или Земля, или мы пропали. Так? Сегодня тройной выбор. Либо Земля, и нам некуда спешить, либо СП, и мы имеем трое суток на обследование…

— Или пропали, — закончил Володя.

— Да. И опять-таки нам некуда торопиться. Главное, что некуда торопиться, и наши шансы теперь составляют два к одному.

Они посидели рядом, плечо к плечу. «Ах ты, дружище, — думал Колька. — Настоящий исследователь… Мы везучие все-таки, могли же влипнуть черт-те во что, а не-в этот райский зоопарк. И здорово, что мы не супермены, потому что те сначала стреляют, а потом думают. Хороши бы мы оказались; если бы вчера открыли пальбу по врачам, когда они кормили слепых поросят Рафкиной кровью…»

— Ну их всех, — сказал Колька. — Не вешай носа, выберемся.

— Я не вешаю коса. Свисти, пора к Рафаилу.

Явился лохматый охотник, Ахука. Раз-раз, — не слушая возражений, промассировал гостям ноги, еще сведенные после верховой прогулки. Раз-раз

— умыл, накормил завтраком. Он был взбудораженный, очень решительный… За едой прокричал: «Тан, Та-ан-и!» С дерева съехал орангутанг, заковылял в соседнюю хижину. Вынес и подал хозяину подзорную трубу.

Колька чуть не подавился. Охотник передал ему трубу и взволнованно замигал лохматыми ресницами.

— Серьезное сооружение, — одобрил Колька.

Объектив был примерно трехдюймовый. Стекла отличной шлифовки, оправы

— полированные, серебряные. Тубус твердого дерева, в широкой части обтянут той же кожей, из какой были сделаны плавки. Увеличение… ого! Тридцатка или сороковка, очень приличный инструмент…

— Ваше мнение, товарищ инженер? — спросил Володя. — По-моему, работа не европейская.

— Работа ручная, корешок, оправы чеканные, тубусы не вполне круглые…

Колька навел трубу на вершины дальних деревьев. Краем глаза он видел, что Ахука засиял и заулыбался.

— Вовк… Прямо над просекой — еще поющее дерево.

Посмотреть не успели. Из-за кустов, образующих как бы палисадник перед хижиной, вышел Брахак. Свежий, подбритый, поглаживал круглую седую бородку.

— Теперь начнутся дела, помяни мое слово, — сказал Колька.

Дела начались немедля. Ахука возбужденно что-то рассказал Брахаку — старик выслушал неодобрительно. Охотник взял у Володи инструмент, поработал тубусом. Брахак поднял плечи…

— Показывает, что мы знакомы с оптикой, — определил Володя.

— Угу. А старик темнит. Ох, дорого бы он дал, чтобы от нас избавиться.

Брахак проговорил длинную фразу, развел руками, сел. Ахука посмотрел на него с мрачным торжеством и вызвал обезьянку. И пока она подтаскивала — в три захода — овальные листья для рисования, мелки и мокрую губку, парни посовещались, и Николай попросил: