НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Да, в общем-то мне стало жаль его немного… я расстроился…
СУМАСШЕДШИЙ. Превосходно! Не спорю, вы не могли не удержаться, чтобы не обнять его за плечи…
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Нет, не думаю.
СУМАСШЕДШИЙ. Ну, что вы, это же такой отеческий жест…
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Очень возможно, только не помню…
СУМАСШЕДШИЙ. Я уверен, что вы это сделали! Прошу вас, скажите «да»…
АГЕНТ. Да, да, он так и сделал… я видел!
НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ. Ну, если он видел…
СУМАСШЕДШИЙ. (обращаясь к комиссару). И вы в свою очередь ласково потрепали его по щеке… вот так. (Показывает).
ВТОРОЙ КОМИССАР. Мне досадно разочаровывать вас, только я уверен, что нет… не делал я этого…
СУМАСШЕДШИЙ. Конечно, вы разочаровываете меня… И знаете почему?.. Потому что этот человек, помимо своей причастности к анархистам, был еще железнодорожником. Вы забыли об этом? А представляете, что такое железнодорожник? Это нечто такое, что у всех связано с детством… это значит игрушечный электропоезд. У вас в детстве разве не было такого поезда?
ВТОРОЙ КОМИССАР. Да, у меня был настоящий паровоз… Он даже выпускал дым… Бронированный состав, естественно.
СУМАСШЕДШИЙ. И еще он гудел — ту-у-у, ту-у-у…
ВТОРОЙ КОМИССАР. Да, ту-у-у…
СУМАСШЕДШИЙ. Блестяще! Вы тянете «ту-у-у…», и у вас загорелись глаза!!! Нет, синьор комиссар, вы не могли не испытывать добрые чувства к этому человеку… потому что в вашем подсознании он был связан с любимой детской игрушкой… А будь подозреваемый… Ну, я не знаю, банкиром что ли, вы бы даже не взглянули на него. Но он оказался железнодорожником и… вы, я более чем уверен, ласково потрепали его по щеке.
АГЕНТ. Да, это было… Я видел: он так ласково потрепал его по щеке, дважды!
СУМАСШЕДШИЙ. Видите… у меня есть свидетель! А что вы сказали, когда приласкали его таким образом?
ВТОРОЙ КОМИССАР. Не помню…
СУМАСШЕДШИЙ. Я вам напомню, что вы сказали. Вы сказали ему: «Ну, ну, не падай духом… (и обратились по имени) Вот увидишь, анархия не умрет!»
ВТОРОЙ КОМИССАР. Знаете, я не уверен…
СУМАСШЕДШИЙ. О, нет… Черт вас возьми… вы же подтвердили… не то я рассержусь. Видите, какой у меня тик на шее. Так вы признаете, что сказали именно это, да или нет?
ВТОРОЙ КОМИССАР. Ну ладно, если вам так хочется…
СУМАСШЕДШИЙ. Тогда решите, я должен внести ваши высказывания в протокол. (Приготовился записывать).
ВТОРОЙ КОМИССАР. Ну, хорошо, я сказал: «Ну, ну, парень, не огорчайся… увидишь, анархия не умрет!»
СУМАСШЕДШИЙ. Вот и прелестно… А потом вы запели!
