Но меня искренне радовал тридцатидюймовый монитор, перед которым можно было армию усадить и проводить военные учения. И сие чудо науки и техники я использовала для того, чтобы тренироваться писать всякие мелкие проекты. Но было лето. Я не училась, общения от Шона не дождешься, потому я развлекалась как могла. Картер почти с энтузиазмом помогал мне разбираться в премудростях хакерского искусства (если конечно хоть одно проявления Шона как личности можно было связать с энтузиазмом). В целом, мой проект был ему интересен. Но он никогда не говорил об этом, приходилось только догадываться.
Что-то я отвлеклась. Я положила под голову руку, открыла книгу и начала читать теорию в сотый, наверное, раз. Связать вирус и базу данных… это сильно подкосило мои темпы работы. Я зевнула, прикрыв рот ладошкой. В этот момент дверь открылась, Шон сел слева и поставил передо мной чашку с кофе. Я не оторвалась от книги, но поблагодарила его. Шон примерно с пять минут изучал содержимое экрана, потом посмотрел, что я читаю, кашлянул и перелистнул две страницы.
— Вот здесь.
— Я не дочитала до этого момента, — призналась я.
— На сегодня с тебя хватит, — и он забрал у меня книгу.
Наши с ним отношения были совершенно необычными. Трудно даже сказать, были ли они как таковые… Мы никуда не выходили вместе, ни с кем не общались (к Алине ездили по очереди), с Алексом разговаривали в разное время (сегодня — я, завтра — Шон), мы не приезжали в университет вместе, не уезжали вместе из него, не демонстрировали отношения на публике, не вели задушевных бесед, не лезли в дела друг друга, не задавали вопросов, мы не имели почти ничего общего и соблюдали множество условностей, которые берегли нашу свободу от посягательств, а хрупкий мир — от открытого противостояния. А еще ни у одного из нас и мысли не возникало просто посидеть рядом на диване, посмотреть фильм, или почитать книги, находясь в одной комнате. Просто ради моральной поддержки. Но в то же время я не чувствовала себя одинокой. Без интереса периодически старалась наблюдать за Шоном, чтобы не пропустить момент, когда у него появится девушка, а не кукла в лице меня. Шло время, ничего не изменилось. Шон все так же был рядом со мной… разумеется только по ночам и только на расстоянии вытянутой руки. Сократить это расстояние не возникало, однако, желания, ни у одного из нас.
И иногда мне казалось, что Шон лучше относится с Франсин, чем ко мне. Со временем у них с собакой было достигнуто такое взаимопонимание, что холодок по коже пробегал.
