– Смотри, Джон, если это неправда, тебе придется туго.
Ну как он сможет это проверить? В душе я смеюсь. Не станет же он звонить и узнавать лично. Уходя, сержант успевает шепнуть мне:
– Извини, Джон. По-другому было нельзя.
Я понимаю Смита. Сам иногда действую подобными методами. Но ему легче – он коп, а я частный детектив. В юридическом плане – никто.
Кэт возвращается.
– Как прошел разговор?
– Отлично прошел. – Не хочу лишний раз ее огорчать. – Значит, похороны на Первом городском кладбище?
– В четвертом секторе, – подтверждает секретарша.
– Понятно. – Гляжу на часы – надо спешить.
На месте мне следует оказаться чуть раньше похоронной процессии.
* * *
На Первом городском кладбище мрачно. Низкие тучи заволокли небо, от чего все стало почти бесцветным. Высокие мраморные кресты с трогательными надписями, семейные могилы, склепы. По полированным камням стекают струйки воды, смывая с них пыль и грязь. Надо всем этим высится кирпичная труба крематория. Сейчас она бездействует. Дым из нее валит только по ночам. Барабанит дождь. Не лучшая погода для похорон, но день своей смерти обычно не выбирают, как и случилось с нервным блондином. Не стоило ему дергаться в торговом центре, и не пришлось бы его родственникам и друзьям выбираться сегодня на кладбище.
С покойниками тут не принято церемониться. Тех, чьи родственники не могут или забывают платить за участок, вырывают из могил, их останки перезахоранивают в мрачной серой ротонде на восточной окраине кладбища, освобождая место для новоселов.
Вот и готовая яма для блондина, аккуратно обложенная по краям свежим дерном. Неподалеку высится склеп-часовня с мокрыми мраморными ангелами по обе стороны входа. Могильщики с неулыбчивыми лицами устанавливают машинку для опускания гроба. Чтобы не произошло еще одной ошибки, интересуюсь у них, кого здесь похоронят. Ответ удовлетворяет меня.
Вот уж точно говорят, убийцу тянет на похороны своей жертвы. Я не боюсь называть себя в мыслях именно убийцей, пусть и невольным. Термины в моей профессии должны быть точными. Похоронная процессия еще не приехала. Захожу в склеп-часовню, минуя скорбящих каменных ангелов с намокшими крыльями. Отлично, тяжелый стальной лом стоит возле входа, каменная плита поддается, я ее сдвигаю…
Когда я снова выхожу на свет, то вижу, как по аллейке неторопливо катит черный катафалк, а за ним вереница машин. Блондин прибыл как по расписанию. Ему предстоит оказать мне последнюю услугу.
