Ее соски набухают, твердеют под моими пальцами. А мой мозг наоборот – размягчается. Женщина переводит мою руку ниже и своими пальцами прижимает мои, надавливает на них. И только убедившись, что моя рука уже прикипела к «ней», сама расстегивает молнию на моих джинсах. Ее узкая теплая ладонь…
Мы оказываемся на старом диване. Алису уже не волнует, что следовало бы что-то постелить. В какой-то момент она выскальзывает из-под меня и оказывается сверху. Женщина умела в сексе. Она трахается, как… даже трудно подобрать слова… как швейная машинка. Такого мне раньше не приходилось испытывать. С протяжным стоном Алиса соскальзывает с меня. Меня бьет дрожь от наслаждения. Я уже забыл, из-за чего оказался в подвале.
– Не думай, что я со всеми такая, – щекотно шепчет мне на ухо Алиса. – Просто ты особенный. Я сразу это почувствовала и предложила себя первой. Ты бы не решился.
Естественно, я бы не стал соблазнять ее из-за мужа, хотя умею это делать. Что ей ответить? Надо как-то оправдать свое поведение и не обидеть. Ведь практически она сказала, будто я думаю, что она потаскуха, готовая переспать с каждым, лишь только для этого возникнут условия.
– Я сам не знаю, что со мной случилось, – честно признаюсь я. – Хаусмастер – это моя временная профессия. Просто в моей жизни настали черные дни.
– Черные дни настают, когда начинаешь к ним готовиться. Это я по себе знаю. А кто ты на самом деле? – задает она сложный вопрос.
– Когда-то даже был помощником у частного детектива, но мой босс продырявил одного ублюдка, не дождавшись, пока тот сам выстрелит в него. Его бы лишили лицензии. Пришлось взять вину на себя…
Способность мыслить понемногу возвращается ко мне. Я уже начинаю жалеть, что оказался в одной постели с этой женщиной. Не могу сказать, что это было неприятно. Даже наоборот. Но завтра наверняка последует продолжение. А это – потеря времени, которое – деньги. Мой договор с губернатором предусматривает не почасовую оплату, а оплату за результат.
Алиса набрасывает халат. Но именно набрасывает, оставляя почти все свои прелести на виду – мне недоступен только вид сзади, – и улыбается.
– Я должен идти, – говорю я. – У меня еще один заказ. Кондиционером займусь позже.
Уже сидя в машине, я понимаю, что Алиса меня крепко «зацепила». Назвать это любовью невозможно, это страсть, желание обладать ею. А ведь профессия требует от меня другого. Детектив должен воспринимать людей только как рабочий материал. Точно так же хирург не должен видеть в пациенте человека, иначе не сможет прооперировать его.
