Он как все – и усталый, и грешный,
Но не знает причины для бегства.
Он, быть может, немного неловок —
В тишине, не в кипении стычки.
Пусть болтают, что спит он в часовне,
И к могилам бывают отмычки.
Ну, а в мире ни склада – ни лада,
Алый жар на щеках небосклона.
Мы распяты меж раем и адом,
И спаси нас сегодня, Мадонна.
Он погладит смертельное жало
Острой стали. Он гибок, как кобра.
Будет звон, вдохновенный и жаркий,
Как закат, расплескавшийся в окнах.
Сердце кружится в ритме гальярды.
Эта ночь, этот рыцарь старинный,
И в руках позабытого барда
Утомленная грусть мандолины.
