Воронова с трудом различала, что происходило, когда огромные животные снова сцепились. Звери откатились к самой ограде, так что та затрещала. Народ повскакал с мест, кое-кто схватился за ружья и револьверы, и Маша невольно вспомнила историю про какого-то кадьяка, который сожрал придурка, всадившего в него пять револьверных пуль.
Рядом с ней на лавку плюхнулся Сэнди. Он был в подпитии – не то еще со вчерашнего дня, не то уже с утра.
– Грандиозный бой, а? Черт побери, я знаю, какой бизнес открою, когда вернусь в Штаты! Шоу Сэнди Уорфина! – громко провозгласил он. – Бои диких зверей – медведей, волков, койотов, кабанов… И этих, как их… – он хлопнул себя по лбу, – во, орангутангов! Все цирки от Калифорнии до Нью-Гемпшира будут плакать горькими слезами! А! Нет, красотка, ты посмотри! У вас в России такого точно нет! Ты ведь из России?
Мария, нахмурившись, опустила глаза.
– Ну не обижайся… – жизнерадостным шершнем гудел Сэнди. – Я ничего такого не имею в виду насчет твоей страны. Честно говоря, ничего про Россию не знаю, слышал только, что она больше Техаса и там по полгода зима. Но раз там живут такие парни, как Ник… И такие девушки, как ты, – добавил он, ухмыльнувшись со всем своим пьяным добродушием, – то надо полагать, это не самое дурное местечко. Точно, не худшее, не будь я Сэнди Уорфин по прозвищу Техасец – лучший стрелок федеральной территории Аляска! Правда, Ник любит шутить, что больше всего лучших стрелков на кладбище!
Девушка поднялась и ушла, сказав, что устала.
Она часа два лежала на кровати, не раздеваясь, но потом голод дал о себе знать, и она вышла в общий зал.
В зале она увидела, как трезвый или почти трезвый Устюжанин болтает о чем-то с пьяным Сэнди.
Улучив момент, когда Уорфин отправился за очередной бутылкой к стойке, она обратилась к блондину:
– Могу ли я узнать, как долго вы намерены тут торчать? Холода ведь не за горами? Или пока ваш приятель не вылакает все здешнее виски?
– Мне казалось, вам нужен отдых, не так ли? – вопросом на вопрос ответил он.
– Ну, знаете! – вдруг вспылила она. – Мой отец, Михаил Еремеевич Воронов, купец первой гильдии, в таких случаях говорил…
Позади неё с грохотом и звоном разбилась бутылка.
Запнувшись, Маша повернула голову.
В нелепой полусогнутой позе, зависнув над столом, торчал один из пришедших сюда золотоискателей – невысокий немолодой крепыш, до глаз заросший косматой бородой.
Он так и стоял, протянув скрюченную руку, из которой только что выскользнула четвертьгаллонная бутыль джина.
