– роман чрезвычайно объективный. Он принадлежит к числу тех произведений, которые запечатлены полным сознанием бесполезности всего на свете. Не отрицая общественной деятельности, сознание это нисколько не препятствует работе ума. Наоборот, оно дает возможность сосредоточить мысль в одном направлении, отбросить все прочие перспективы, потому что, говоря по существу, все пути имеют одну и ту же ценность, все являются тропами, ведущими к Небытию.
И вот, уединившись, мы начинаем анатомировать господина Babylas – при элементарной психологии героя работа необыкновенно трудная. Действительно, Babylas это символ жизни, в которой нет никакой жизни. Это существо, с которым никогда не происходит ничего экстраординарного. Все его бытие окружено, так сказать, флюидами, которые почти не пропускают толчков или смягчают их. Ему не удается ничто. Но он и не предпринимает ничего. Прирожденный неудачник, он мало страдает и мало радуется. Он любит сидеть «в позе маленькой девочки, скучающей во время обедни». Изменяясь с годами, он остается одним и тем же в своих потребностях. Едва достигнув зрелого возраста, он умирает. Умирает молодым, каким-то вечным стариком, никогда не испытавшим, несмотря на борьбу с болезненной застенчивостью, разницу полов. Babylas не только средний человек в серенькой, скромной обстановке. Нет, это полное ничтожество, остановившееся в своем развитии.
В нем много смешных сторон: это какой-то недоносок, гном. С рождения у него не было никаких волос. У него нет бороды. Он прикрывает париком свой череп, едва обросший пушком. Однако, это не идиот, не рахитик: это просто манекен.
Кажется чудом, что автору удалось вдохнуть жизнь в существо, так мало к ней приспособленное, что он сумел дать ему слова и жесты, даже внутреннее какое-то содержание. На своих тонких ножках он держится с необычайным апломбом, в полной гармонии с самим собою, гармонии внешней и внутренней.
Перед нами создание странное, безобразное, смешное. Но все-таки, это создание. Такое впечатление производят на нас китайские изделия из слоновой кости или японская бронза. Как бы мало они ни отвечали нашему вкусу, мы все же должны признать в них произведения истинного искусства.
Если книга удалась, если она произвела впечатление, которого добивался автор, она может создать еще и другой эффект: все зависит от того, сколько раз вы ее перечтете и при каких условиях вы это сделаете.
У меня осталось ощущение, что все страдания Babylas обусловлены одиночеством, его сентиментальной робостью. Забавный гном становится человеком, и, при всей своей робости, занимает место рядом с тем, кто горд. Одно и то же несчастье может терзать смиренного агнца и гордеца, не раскрывающего перед миром своих желаний.
