— Я ничего не скрываю, мама.
— Какие у вас были отношения? Что ты ему позволяла?
— Ничего.
Мгновение мы молча глядели друг на друга. Я поняла, что не добьюсь от нее большего, если буду продолжать допрос. Может быть, в другой раз. Ах, какая же она все-таки дурочка… Неужели она думает, что я не смогу понять ее?
В ее характере действительно появились черты, которых я раньше не замечала. Взять хотя бы ее недавнее обращение с молодым Брюманом. Она была как ледяная статуя — и это она, которая три месяца назад и дня не могла провести без Дени!
Словно угадав мои мысли, она спросила:
— Тебе понравилось, как я ответила?
— Мне очень понравилось. Ты проявила здравый смысл, на который не всякая девушка в твоем возрасте способна.
Глядя куда-то вдаль, Аврора произнесла:
— Не понимаю, почему он решил, что может делать подобные предложения. Я никогда замуж за буржуа не выйду.
— Только за аристократа? — спросила я, невольно улыбаясь.
— Только за аристократа. Даже если мне придется долго-долго ждать…
— Ждать надо не аристократа, а любви, Аврора.
— А это почти одно и то же…
Она мечтательно вздохнула. Потом спросила, когда мы возвращаемся в Белые Липы, и, узнав, что скоро, снова вздохнула, но уже радостно.
— И он мне совсем разонравился, этот Дени. Особенно тогда…
— Что?
— …когда я поняла, как неприятно он целуется. Он просто сопливый студент, мама! И как я могла думать, что влюбилась в него?
— Я тоже не раз спрашивала себя об этом.
Я обняла ее, решив не донимать расспросами. Едва-едва касаясь губами моей щеки, она шаловливо прошептала:
— Ах, мадам Изабелла была права, когда говорила, что буржуа ни на что не годятся. Даже для поцелуев…
— Она не совсем так говорила, Аврора.
— Но я поняла именно так. Мадам Изабелла знала, о чем говорила…
Я молча гладила ее плечи, чувствуя, что никак не могу полностью распрощаться с беспокойством, охватившим меня, в отношении Авроры.
— Надеюсь, ты будешь благоразумна, — сказала я наконец.
— Да, мама. Не бойся за меня. Я уже не такая маленькая, как ты думаешь.
— Хотелось бы в это верить, дорогая.
…Раз в неделю из Белых Лип приходило письмо, написанное почерком управляющего. Поль Алэн лишь изредка делал в конце небольшую приписку. Для меня не было секретом, чем он занимается. Наверняка его не так уж часто можно увидеть в поместье. Я знала его занятия: блуждание по лесам, поездки туда-сюда в качестве адъютанта Жоржа Кадудаля, нападения на республиканские патрули, совещания и споры с друзьями-роялистами по поводу тактики дальнейшей борьбы. Когда выпадает свободная минута, он ездит к молодой привлекательной вдове, которая жила где-то под Понтиви и о существовании которой я была наслышана. Стало быть, если мой деверь появляется в Белых Липах хотя бы раз в месяц — это уже хорошо.
