Впервые я имела возможность лицезреть этого нового кумира так близко и так свободно. У него была оливковая кожа корсиканца, большой лоб, прикрытый небрежно упавшими редкими темными волосами, серые, очень пристальные глаза, и рот, то сжатый в одну линию, то кривящийся в непонятной, полупрезрительной гримасе. Он был угловат, скован, неуклюж, держался без блеска и говорил с довольно сильным акцентом, так, что надо было привыкнуть к его выговору. Крайне неприятным показался мне его взгляд. «Черт возьми, — подумала я. — Этот низкорослый дикарь смотрит на людей, как на навоз…»
Дамы были в восторге. Буржуазки ловили каждое слово генерала и оглушали его своим щебетом. Мадам де Сталь, дочь знаменитого Неккера, имевшая репутацию женщины весьма неглупой, низким голосом спросила, прервав на миг общий гам:
— Генерал, было бы интересно узнать ваше мнение о нас. О женщинах. Какая из них наиболее вас привлекает?
— Моя жена, — резко ответил Бонапарт.
— Ну а какая заслуживает вашего уважения?
Генерал поглядел на мадам де Сталь в упор и отчеканил так резко, будто намеренно хотел быть грубым:
— Та, которая родила больше всего детей, сударыня.
«Боже, — подумала я в ужасе. — До чего мерзкий солдафон. Он, видно, считает нас чем-то вроде служанок и племенных кобыл. Бедная Жозефина!»
Я поднялась и вышла, находя, что нынешний вечер приносит мне одни неприятности. Было уже за полночь. Я взяла себе стакан лимонада, подумав, что так и не выпила его в прошлый раз. За этим стаканом меня и застал Талейран.
— Я не мог раньше уделить вам внимание, — сказал он.
— Да. Понимаю. У вас много забот. Этот генерал, генеральша, генеральские поклонники — всех их надо развлекать…
Мой голос прозвучал и зло, и насмешливо. Я злилась на себя за то, что слезы поневоле выступают у меня на глазах. Я чувствовала себя как никогда одинокой. Смогу ли я добиться уступки от этого чужого, враждебного буржуазного мира? Смешно было даже мечтать о таком!
— Что сказал вам Порри, сударыня?
— Я не договорилась с ним.
— Надо было употребить все усилия. Не отчаивайтесь. Я устрою вам еще одну встречу.
— Нет, — сказала я резко, сверкнув глазами. — Этот человек предложил мне счет, который я не могу оплатить.
— Вы уверяли, что готовы тратить деньги.
— На этот раз плата выражалась не в деньгах.
Синие глаза Талейрана испытующе смотрели на меня. Он осторожно сжал мне руку.
— Мне показалось, вы знали друг друга. Это правда?
— Как вы проницательны, — пробормотала я, горько усмехаясь.
