— Да у него на роже всё написано: хочу халявной сметаны! — Аверин погрозил скрипящему коту кулаком, но тот, словно запрограммированный, заново начал подкрадываться.
Титов понюхал жаркое. Пахло восхитительно. Особенно от прожаренных ломтиков лука, коими было щедро сдобрено пространство между отдельными кусочками мяса.
— Ягнёнок — совсем молодой ещё. Специально для гостей дорогих держу про запас, — Равшан расплылся в добродушной улыбке, затем спохватился, скинул с плеча белое полотенце, устлал им грязный стол и, лишь расправив каждую складочку, водрузил поверх своеобразного свана рассыпчатый лаваш. — Кушайте, приятного аппетита.
— Спасибо, Равшан, ты настоящий… узбек, — Аверин выдохнул, будто перед «стопкой» и принялся за шашлык.
— Спасибо, — Титов отыскал кусочек поменьше, аккуратно снял тот с шампура и кинул подкрадывающемуся коту.
— Ай, зря, господин хороший, — запричитал Равшан, качая головой, — совсем Сардина совесть потеряет теперь. Наглый будет, по столам бегать будет, покоя никому давать не будет.
Титов улыбнулся.
— Да пусть тварь порадуется. Когда ещё меня к вам, сюда, попутным ветром занесёт.
— Так вы заходите хоть каждый день, добрый человек, — мы только рады! — Равшан искренне улыбался, будто малолетний ребёнок, в ожидании похвалы, и хлопал жиденькими ресницами.
Аверин оторвался от трапезы.
— Так, Равшан, хорош языком чесать! Мы сюда побеседовать зашли, причём с глазу на глаз, — разговор у нас серьёзный. Поднимешь?
— Ах, как не понять! — Равшан снова засуетился; принялся бочком пятиться к своей будке, точно любопытный рак-отшельник, которого без дела попросили прочь. — Равшан всё понимает. Ему только намекни, и он сразу не при делах.
— Попить ещё чего-нибудь притащи и можешь курить — больше мы тебя не побеспокоим.
— Сейчас всё мигом, — Равшан скрылся с глаз, точно джин.
Титов ещё раз понюхал шашлык.
— Зря ты так с ним.
— Как?
— Как не с человеком. Ведь сам же только что рассуждал на тему морали.
— Не с человеками — я по-иному разговариваю, — Аверин сорвал зубами с шампура огромный кусок и принялся его усердно пережёвывать, давая понять, что тема закрыта.
Снова возник Равшан. Молча принёс бутылочку красного полусухого. Свертел из помятой газеты кулёк, укрыл им вино, поставил на стол. Помялся на месте, затем снова скрылся в своей каморке. Притих, как испуганное насекомое.
— Ну, так чего у тебя там? — Аверин отложил наполовину опустевший шампур и приложился к горлышку бутылки. — Тебе не предлагаю. Просто знаю, что не станешь.
