Сегодня Алька рисовал обычный самолёт, пикирующий к земле в облаке инверсионного следа, — последний никак не получался. То краски не те, то заливка слишком мощная, то смешается то, что вроде бы, должно стоять обособленно друг от друга. В общем, самые настоящие проблемы, из-за которых очередь никак не дойдёт до домашнего задания.
Алька решил передохнуть, заодно дать краскам подсохнуть, а себе — пофантазировать. Вдруг чего ещё на ум придёт, чем можно будет дополнить картину неминуемой катастрофы.
На ум тут же пришла беседа с дедом, который рассказывал о том, что именно поступки красят человека. Причём не только обширные и глобальные, но и, на первый взгляд, совершенно малозначимые, однако, на деле, как оказывается, не менее важные и стоящие. Потому-то, — рассуждал дед, — и нужно сперва тщательно всё взвесить, оглядеться по сторонам, чтобы заметить упущенную из вида мелочь, на которую все остальные попросту закрыли глаза, в силу своего суетного равнодушия. А, как правило, именно такие, на первый взгляд ничего не значащие моменты, и слагают нашу жизнь по крупицам. Поэтому не стоит, скрепя зубами, цепляться за очевидное — на деле оно может оказаться вовсе не таким уж и очевидным, — иначе можно запутаться и заплутать. Пойти не по тому пути. А последний многих уже завёл в тупик.
Алька смутно понимал, что именно хотел вдолбить в его бестолковку дед, но кое-что до него всё же дошло: ни в чём нельзя спешить, всё нужно сперва тщательно взвесить и, если есть время, как сейчас, ещё раз переосмыслить — вот тогда-то и гарантирован успех.
Алька усмехнулся, схватил кисть и принялся спешно дорисовывать под самолетом купол парящего парашюта — вот, она, надежда, вот, он, смысл игры красок!
В комнату неслышно вошёл Александр Сергеевич. Постоял на пороге, осматривая обыденный беспорядок, что царил буквально на каждом шагу, после чего деликатно откашлялся.
Алька быстро обернулся и, ни капли не смутившись, громко сказал:
— А это ты, деда! Посмотри, что я нарисовал!
Александр Сергеевич поморщился от звонкого голоса внука.
— И что там у нас такое? — Он выглянул из-за Алькиного плеча, прищурился. — Никак снова школьную утварь изводишь…
— Ну я только одну страничку!
— Да она у тебя и без того одна в тетрадке осталась. Ну же, глянь сам-то.
Алька засопел. Растерянно посмотрел на «худую» обложку. Потом нерешительно оглядел стол, заваленный скомканными листками бумаги, на которых отчётливо проступали следы красок от неудавшегося инверсионного следа.
