— Если вдруг погаснет Солнце, они останутся единственными, кто уцелеет на всей планете, — Александр Сергеевич вновь упёрся взглядом в светильник.
Титов кивнул.
— Боюсь, что именно так.
Александр Сергеевич вздохнул.
— Да, конечно, всё то, о чём вы рассказываете довольно занимательно, но, мне кажется, система Юпитера, — и в частности, Европа — просто не может располагать подобными ресурсами. Ну сами посудите: да, на примере с курильщиками вы сумели нас убедить, что для зарождения… пардон, поддержания жизни на одной отдельно взятой планете совсем не обязательно наличие света.
— А чем так неуместно слово «зарождение»? — Аверин смотрел с прищуром уже на Александра Сергеевича.
Однако ответил Титов:
— На Европе не могла зародиться высокоразвитая жизнь, подобная земной, по той простой причине, что подобная жизнь никогда не зарождалась и на самой Земле.
Повисла гнетущая тишина.
Женя поёжилась.
— Как это, не могла? — с трудом произнесла она, смотря то на умолкшего Титова, то на нахмурившегося Александра Сергеевича.
— Очень просто, — холодно ответил Титов, посматривая в тёмный угол зала, будто оттуда на него косились в ответ. — Человеческое семя «надуло» на планету Земля, как какую-нибудь вездесущую инфекцию в форточку.
— И как это понимать? — усмехнулся Аверин.
— Никак, — Титов всё же улыбнулся, стараясь слегка ослабить градус беседы. — Это всего лишь моя точка зрения, которую, при желании, можно подтвердить многочисленными примерами. В частности, на моей стороне: астрофизика, общие постулаты происхождения человека в различных конфессиях мировой религии, а так же труды по эволюции одноклеточных организмов и приматов… — Титов усмехнулся. — Хм, но сегодня речь не об этом.
— Так что же с энергией жизни? — спросил Александр Сергеевич, заглядывая в глаза Титова, в надежде прочесть ответ именно там. — Какова её структура на Европе, раз уж мы остановились именно на этой луне?
— А что-то ещё рассматривать просто глупо. На Европе есть то, чего нет больше нигде в Солнечной системе, за исключением Земли, — жидкий океан. Пусть даже этот океан подповерхностный, заключённый в многокилометровую оболочку льда, — Титов перевёл дух. — Дело в том, что орбита Европы расположена между орбитами двух других спутников Юпитера: Ио и Ганимеда. Именно их гравитационными возмущениями и создаётся тот самый эксцентриситет орбиты Европы, благодаря которому подлёдный океан остаётся жидким, а жизнь на луне оказывается возможной.
