— Все исправлено, капитан, пробоина оказалась не столь серьезной. Все залатали, до корабля дойдем без проблем.
— А бочки с водой сможем захватить? — прохрипел капитан.
— Сможем, сэр, — ответил Джим Улби.
— Хорошо, вода вам пригодится, — ответил капитан, улыбнувшись. Но я заметил, что улыбка была скорее ухмылкой, недоброй, язвительной и весьма двусмысленной, но в тот момент я не придал этому значения.
— Оставим двух человек на лодке, — продолжал он, обратившись ко мне и Джиму Улби. — Да, что б не проворонили прилив, а остальных живо сюда. А мы с тобой, малый, пойдем пока прогуляемся. Берите сундуки и бочонки с грузом и отправляйтесь за нами. Возьми ружья, Джон.
Мы с капитаном стали пробираться вдоль берега, направляясь в сторону выдающегося далеко в море мыса, который оканчивался громадной отколовшейся от него и отползшей далеко в море тупоголовой каменной скалой. Скала походила на непонятно зачем и, главное, кем выстроенную средь морской глади сторожевую башню.
Поначалу наш путь пролегал по открытому песчаному пляжу, поросшему разлапистыми пальмами, и, если бы не капитан, опирающийся левым локтем мне на плечо, прогулка была бы просто удовольствием после стольких, пережитых мною злоключений. Вскоре мы дошли до обширной заболоченной лагуны, и наше продвижение в глубь острова заметно затруднилось. Топкая почва предательски проваливалась под ногами, зловеще побулькивая и распространяя невыносимое зловоние. Тучи москитов с отвратительным писком сразу набросились на нас, так что пришлось отмахиваться от них веточками с розовыми цветами с пьянящим запахом.
Но мало-помалу почва стала приобретать некую твердость. Каменистая поверхность позволяла без труда подниматься по склону, поросшему высокими соснами. По живописному ущелью мы продвигались все выше и выше. Капитан достал тяжелую абордажную саблю, висевшую на поясе, и одним махом срубил молоденькую сосенку в два дюйма толщиной. Он сделал себе добротную и удобную палку и, перестав опираться о мое плечо, шагал вполне самостоятельно, проваливаясь иногда в осыпающиеся со склона ущелья камни. По мере продвижения ущелье стало превращаться в красивый каньон с отвесными стенами, поросшими низкорослыми деревцами, сквозь которые еле-еле пробивался солнечный свет.
Всякий раз, как он оступался, мне приходилось поддерживать его, чтобы он не споткнулся и не покатился вниз по ущелью.
По земле стлался желтыми соцветиями дрок и кустарник с розовыми цветами, распространяющий вокруг нас едкий аромат эфирных масел. Среди зеленых зарослей низко стелящегося кустарника возвышались могучими коническими колоннами высокие бурые сосны, бросавшие на нас широкую, спасающую от уже начинающего поджаривать нас солнца приятную тень. Запах хвои, смешавшись с пахучим дурманом кустарников и ароматом трав, создавал неповторимый колорит. Воздух был свеж и приятен, утренний бриз освежал наши запотевшие лица.
