Вчера Марик и Валерия Петровна приезжали ко мне в гости, и когда Чино с Мариком пошли порезвиться на лужайке перед моим домом, заботливая бабушка нашептала мне на ушко, что, наверное, и семья у этих троих зверьков будет тройная. Потому что Мина не хочет отпускать Чино, несмотря на нежные отношения с Джиной. У той началась первая течка, у Мины она не за горами, и кажется, в Линденхайме скоро народятся маленькие лёвчики. Кто знает, может быть, из этого и получится что-то?
А лиственницы – вы помните, их ведь четыре, и три из них держатся вместе, а одна на особицу, подальше. Это трое лёвчиков, сбившиеся уже в семейку, а неподалеку, но в стороне, я собственной персоной. Такой вот шварцвальдский наш итог.
Теперь мне надо вам сообщить самое неприятное. Это слово я уже сказал – течка. Именно она и привела к тому, что случилось на острове Утрау. В начале октября у лёвчиц начинается гон, и в это время численность животных на прогулках Золотого поля резко уменьшалась. А устроители «лагеря» на эту тему не подумали. И когда в воздухе запахло сексом, на Утрау начались первые бои самцов. Страшные, как у больших львов. За один бой загрызали до пяти лёвчиков. Но вы понимаете, когда почти все самки впали в состояние течки, произошло всеобщее помешательство. Грызня охватила весь остров буквально. Мелкие лёвчики-подростки забивались под кусты, но их оттуда вытаскивали и рвали на части. Не остались в стороне и самки (как мне неприятно писать это гнусное слово здесь, в этом контексте!) – они науськивали самцов, а потом еще и дрались друг с другом. Дело кончилось тем, что за три-четыре дня на всем острове осталось только десять-пятнадцать полуживых зверьков, которых охранники перестреляли.
Знаете, нет у меня больше сил сегодня, чтобы писать. Последнюю главу оставлю на завтра.
Вчера я еле проснулся. Посмотрел утром на часы – одиннадцать. Нет, думаю, вставать рано, еще поваляюсь. Закрыл глаза – и провалился. Разбудила меня Дуся в три часа. Она пришла готовить мне обед, открыла дверь своим ключом и нигде в доме меня не обнаружила. Пришлось ей вломиться в мою спальню. Она испугалась, не случилось ли что. Но все-таки меня растрясла. Я встал как огурчик. И дальше день пошел своим чередом.
Людвиг Соловьев прислал мне новые переводы сонетов Шекспира на русский. Грубоватые, злые, но прямые в своих страстях. А от Сони я получил американское исследование по лексике в шекспировских сонетах. И эта книжка мне пришлась кстати. Часа два сидел не отрываясь.
