Торнфельд встряхнулся. Что за ересь в голову лезет! Камень давит, воздух холоден, от воды встает пар, курится в молочном свете, каким прожекторы заливают озеро.
Там, на острове посреди озера, шесть фигур. Слепцы качаются, что-то бормочут – в тишине пещеры слышен каждый звук, но смысла их слов не разобрать, чему Гарри только рад. Там же и Фреймус, он стоит на камне босыми ногами, и от них пар поднимается еще гуще – словно огонь горит в его теле.
Рядом переминается Кристофер. Этот человек все больше раздражал Торнфельда. Поодаль застыл Адонис Блэквуд, он смотрит на колдуна, и чистый восторг плещется в его глазах. Откуда Фреймус вытащил этого парня? Совсем щенок, такому место в молодежном лагере, а не во главе проекта «Чертог». А ведь верно, уж не из «Утренней звезды» ли этот молодец? Один из выпускников, птенец гнезда Фреймуса, – чем он их вскормил, какой напоил отравой?
Слепцы заголосили громче, вода в озере взволновалась, волны ударили в камень, и Гарри поспешно отступил.
Голоса сплетались, бились о свод, падали вниз, отражались от воды и облетали пещеру по кругу, чтобы снова вернуться в хоровод выкриков и восклицаний. Постепенно они выстраивались в дикой, хаотичной гармонии, и все чаще билась там одна фраза, изгибалась, как безглазая гусеница, гремела в изломанные стены: Гвин ап Нудд, Гвин ап нудд, Гвин ап Нудд. Прожектора погасли, ослепшим глазам не было больше пищи – только крики, только вопль измученных тел носился во тьме, как дух безвидный до времени творения.
Над ухом сопел Кристофер Хойл.
Торнфельд не выдержал, обернулся, чтобы ткнуть этого червяка…
Свет вставал над развалинами Каэр Сиди, призрачный, словно камни этих руин отдавали лунное сияние, которое когда-то впитали камни замка Гвин ап Нудда.
Хор смолк, липкую холодную темноту расколола вспышка, над островом будто склонила лик ущербная луна, огромная сверкающая серебром дуга прокинулась от края до края озера и все больше надвигалась, внутри нее толпились тени, клубился сверкающий туман…
– Повелитель! – сильный голос Фреймуса без труда долетал до берега. – От тебя нет вестей, повелитель. Все, что мы задумали, увенчалось успехом. С помощью твоего дара я создал миньонов! Наша сила растет, очень скоро я добуду последнюю печать, и тогда Врата Фейри распахнутся. Дикая Охота вновь понесется по миру, и теперь эта скачка продлится вечно, весь мир будет скакать с тобой, повелитель!
Из тумана проступила фигура всадника на черном коне с пылающими углями глазами. Два пса бежали по бокам – бледные тени с багровыми глазами. Всадник навис над колдуном, облик его становился все четче: вот проявились доспехи, на голове воздвигся стальной шлем с загнутыми полями, лицо всадника было черно, будто обожженная головня.
