И вот, добравшись до деревянного мостика, кошка припустила изо всех сил, уши прижаты к голове, шерсть вздыблена. Слышать шум реки было для нее невыносимо, сверкающие волны напоминали ей лишь о смерти – о том, как Лоскуток выскользнул из ее пасти и исчез в чёрной воде. «Течение было слишком сильным! Я не виновата в их смерти!» – пыталась убедить она себя. Спрыгнув с мостика на берег, кошка была рада почувствовать сухую землю под лапами, перед ней был склон, ведущий прямиком к Четырем деревьям. Если повернуться и последовать вниз по течению реки, окажешься на территории Грозовых котов. Стараясь не обращать внимания на звуки бегущих волн, кошка сделала пару шагов по направлению к границе, знакомый запах пограничных меток защекотал ей ноздри.
И тут она словно приросла к месту. «Я не могу перейти границу! Меня выгнали мои же… соплеменники. Соплеменники… они встретят меня хуже, чем бродягу, если я посмею заявиться домой. В свой бывший дом». В памяти Кленовницы вновь вспыхнули подозрением прищуренные синие глаза маленького чёрного кота. Она слышала его больно бьющие, изобличающие слова, сопровождаемые гневными осуждающими воплями её бывших соплеменников. «Вранокрыл! Это все из-за тебя!» Это он сделал выводы из якобы какого-то пророчества, не стоящего и мышиной желчи. Это из-за него племя перестало верить в нее, это его слова превратили ее друзей в озлобленную толпу. Но самое главное – это из-за него река забрала Лоскутка, Хвойничка и Лепестяночку. Каждый глоток воздуха, сделанный им – украден у её драгоценных деток.
Гнев разгорался жарким пламенем в сердце Кленовницы, она ничего не слышала, не видела, куда идет. Она шла вдоль границы, не обращая внимания ни на острые камни под лапами, ни на ежевичные плети, цепляющиеся за ее шкуру. Удушливая жара валила ее с лап, ей жутко хотелось пить, но, даже проходя мимо прозрачного ручейка, кошка не остановилась. Наконец, поняв, что больше идти она не в силах, кошка обессилено плюхнулась прямо в маленькую канавку возле куста остролиста. Это место пахло домом.
Кошка закрыла глаза и прислушалась к бешеной пляске сердца. Оно билось все громче и громче, грудь ее вздымалась все сильнее, кошка почувствовала, что листья остролиста, под которыми она лежала, дрожат вместе с ней. Услышав мягкий топот лап по чернозему, кошка открыла глаза. Среди листьев остролиста на нее уставилась удивленная рыжая мордочка.
– Кленовница! – в смятении пискнул Крапивничек. – Ты не должна быть здесь!
