Когда заскрипел ворот, поднимающий люк, Георгий был уже готов.
Опустили лестницу. Кто-то тяжело начал спускаться, держа в руках свет. Сотник быстро набросил на себя мешок и сложил руки за спиной.
— Ну, как сидится? — поинтересовался пришедший.
Георгий не ответил. Голос он узнал сразу.
Наум. Сам пришел.
Сотник почувствовал, как с головы сдирают мешок. Заморгал. Свет ударил в глаза — прямо перед ним боярин держал свечу.
— Я смотрю, тебе здесь нравится, — с ехидцей спросил боярин, — добавлю-ка я тебе для удовольствия, просто распирает, как вспомню, с каким лицом ты встречал меня у князя, — боярин с силой пнул привалившегося в углу сотника.
Георгий молчал.
Сейчас заметит, что кляпа нет, — и все пропало…
— Ну да ладно, пора заканчивать…
Все случилось в мгновение. Когда боярин только выхватывал удавку, Георгий уже вскочил и, вцепившись в его воротник, ударил головой о бревенчатую стену — боярин был крупнее, затяжная схватка могла не принести победы. Туша грузно осела.
— Говори, где все! — закричал сотник.
Наум сидел и растерянно моргал.
— У Демьяна ждут…
— Когда на скит нападут?
— Кто ж их знает, степняки они…
Георгий уже был на полпути к лестнице.
Мгновение — и он уже наверху, смотрит на опешившую охрану.
— Я — Георгий, сотник разведчиков. Где воевода?
— У себя, где ж ему быть? — дружинники даже не делали попытки его схватить, хотя вид у сотника был тот еще.
Ну и дисциплина.
— Этот человек — предатель, — Георгий показал вниз, — глаз с него не спускать. Ответите головой, если что. Понятно?
— Поняли, — пробасила охрана, опуская люк.
Поняли они одно: только что пришел один важный человек, а другой важный человек не велел его выпускать.
Первым делом сотник отправился к воеводе и все доложил. Воевода немедленно послал гонца в Холм, чтобы известить князя. Тем не менее, действовать стали сразу. Боярина Демьяна с остальными взяли, но Георгий об этом уже не знал.
Во весь дух он скакал со своей уставшей сотней назад, к затерянному в лесу скиту.
Когда Семёну сообщили о том, что они приговариваются к работам на соляных копях, он не мог поверить, что беда их миновала. Порой судьба выкидывает странные штуки. Если бы кто-нибудь еще месяц назад рассказал, что он будет так радоваться каторге, — ни за что не поверил бы. Добывать соль — работа тяжелая, но это все же лучше, чем смерть, да еще на колу.
Семён с теплотой вспоминал сотника, он был уверен, что такой приговор — его заслуга. Единственное, чего Семён не мог понять: почему Георгий стал помогать ему, ведь разбойники взяли в плен его отряд и чуть не убили самого сотника.
