— Вы обожглись? — в глазах дворецкого читался неподдельный ужас.
— Не я. Она, — я кивнул на Лунэль.
— И что? — спокойно спросил Ромэль.
У меня аж брови на лоб поползли.
— В смысле «и что»?
— Она же раб, зачем тратить на нее лекарства?
Хороший вопрос. Но белобрысый хлыщ определенно не в том положении, чтобы его задавать.
— Ты с кем спорить вздумал? — наехал я на него.
— Прошу прощения, господин, — Ромэль бухнулся на колени. Хорошо хоть не стал биться лбом в пол. Впрочем, ему не помешает.
— Встал и пошел за мазью. Мои рабы должны быть самыми здоровыми и красивыми.
Парочка удалилась. Я упер кулаки в бока и покачал головой. Краем глаза заметил Триэль. Рыженькая отвлеклась от уборки и внимательно наблюдала за спором. Поняв, что ее заметили, эльфийка юркнула за балюстраду. Вскоре с лестницы донеслось привычное шорканье веника.
Как только я подошел к двери, охранники раздвинули створки. Как оказалось, поместье стояло на довольно высоком холме. Никакого двора не было — от ступеней сразу начиналась плантация. Поле разделял на две половинки дощатый помост, но рабы по нему не ходили. Видимо, помост только для хозяина — чтобы не замочил ножки, болезный.
Солнце близилось к зениту, набежали светло — серые тучки. Скоро пойдет дождь, вон ветер какой поднялся. Я пошевелил пальцами — в тапках будет холодновато. Придется переобуваться.
— Триэль, иди сюда! — позвал я с крыльца.
За спиной раздался топот. Девушка остановилась передо мной, привычно наклонила голову и спрятала руки.
— Будь добра — принеси из моей комнаты носки и найди сапоги.
— Носки? — удивилась рабыня.
— Колготки, — в памяти всплыло нужное слово.
— Сию минуту.
Эльфийка убежала, но вещи принес Ромэль. Я не стал интересоваться, чего это он чужие приказы исполняет. Натянул длинные ботфорты с подвернутыми голенищами и спустился к помосту. Дворецкий тихо брел позади.
— Господин, разрешите обратиться.
— Валяй, — буркнул я.
— Хочу напомнить, что среди людей доброе отношение к эльфам крайне не одобряется. Снисхождение может стоить вам поместья и даже жизни.
Вот те новости!
— Это еще почему?
— Победа в Лесной войне досталась вашему народу очень дорогой ценой. Прошло сто лет, но память о погибших жива. Мы забрали слишком много сынов человеческих, чем и заслужили подобное обращение. Стоит хоть кому‑нибудь увидеть поблажки с вашей стороны… И беды не миновать.
Вот дерьмо. А ведь я подозревал нечто подобное. Придется действовать по возможности тайно, иначе домой не вернуться.
