На позицию вышел минут через пять. Олени по-прежнему стояли на той же полянке, медленно перебирая ногами и обрывая с кустов зеленые листочки.
Слегка отдышавшись, я поднялся на колено и взял лук наизготовку. Отсчитав такт, спустил первую стрелу, и она ушла с тихим свистом, виляя хвостом из стороны в сторону.
Выстрел был точен, как никогда: животное сделало рывок вперед, но тут же рухнуло на землю, чем спугнуло остальных своих подружек.
Откуда-то из-под земли вырос Первосвет со своей пращей. Он так угрожающе ею замахал, что даже я впал в легкий ступор. Животные жалобно закричали, пятясь назад. Камень, словно молния, вырвался из пращи, и от удара одна из самок перекувыркнулась на месте.
Мы бросились каждый к своей добыче, радуясь как дети.
Я вытянул сакс и закончил судорожные потуги оленихи встать на ноги. Через минуту ко мне подошел Первосвет, несущий на своих огромных плечах совсем не легкую тушку.
Да, силёнкой его батька с мамкою не обделили.
Я срубил несколько тонюсеньких березок и кинул сверху на них тушу оленя. Первосвет отказался от этого: ну да с его силушкой свою добычу он мог и на плечах до лагеря отнести.
И мы тронулись в путь.
Признаюсь, что первую половину пути я намучился, да так, что уже хотел уже бросить всё к… Но та часть характера, которая звалась упрямством, заставила тянуть волоком ветки с оленем дальше.
Очередного привала я ждал как дара Тенсеса. Сделав глоток из эльфийской фляги, я передал её Первосвету.
— И чего тебя на охоту потянуло? — спросил я, пытаясь отдышаться.
— Так еды в лагере не хватает, вот я… Помнишь, Пышки говорили…
— А я думал, тебя десятник послал.
— Да я… никак не могу… Понимаешь, из моего отряда я один-то и остался. А прибиться к кому всё как-то не выходит. Как тогда началось перед присягой-то…
— Стой! А ты меня там не видел?
— Тебя? Да… не помню. Я вообще-то и своих не особо запомнил. Там новобранцев было столько… — ответ Первосвета мне не совсем понравился. Я интуитивно почувствовал в его словах какую-то фальшь.
— Жаль.
— А что?
Признаваться, что у меня отшибло память, не хотелось. Да и что-то подсказывало мне, что этого не следовало бы делать.
— Ладно, заболтались мы. Давай за работу.
Вторую часть пути мы преодолели чуть быстрее, но уже у самого лагеря дорогу нам преградило несколько солдат, судя по всему, это были часовые.
— Стой! Кто такие? — выскочил вперёд маленький рыжий паренёк со свеженьким узором десятника на вороте.
— Свои, — буркнул я, останавливаясь.
