Подобное поведение диктовалось и интерьером немногочисленных советских ресторанов, и публикой их посещавшей. Во второй половине 1950-х годов в заведениях общепита царил дух сталинского гламура: пальмы, массивная мебель, крахмальные скатерти. При этом такая обстановка была и в столичных городах, и на периферии. Яркое описание тоталитарного шика есть в романе «Я отвечаю за все»: «Невеселым взглядом она [Варвара] оглядывала ресторан „Волгу“ – бывший „Гранд-отель“. Длинный ряд зеленых колонн подпирал потолок, на котором были изображены сочной кистью художника плоды, овощи, гроздья, снопы, скирды на фоне садов и пашен, из-за которых восходило солнце. В центр солнца был ввинчен медного цвета крюк, на котором висела огромная люстра. Шесть люстр поменьше сверкали и переливались хрустальными подвесками возле колонн зеленого камня, знаменитого в Унчанске.
– Розовое и зеленое, – сказала Варвара. – Прекрасное сочетание. Даже под ложечкой сосет» (Герман 25/11/12).
Общая демократизация жизни, характерная для оттепели, постепенно поменяла состав завсегдатаев шикарных ресторанов. Там наряду с иностранцами и именитыми гостями начали появляться и представители шестидесятников. Многие из них оставили литературные свидетельства своих походов в заведения советского общепита высшего разряда. Особенно много таких описаний у питерского литератора В.Г. Попова. Для него освоение нового пространства новыми людьми – шестидесятниками – представляет собой некий знак общественной свободы, принесенной ХХ съездом. Неслучайно литератор с пафосом восклицает: «[Здесь] все наши, наше поколение победителей, пришедшее после долгих холодных десятилетий в этот зал праздновать свою победу, и празднуем мы ее уже довольно долго: шестидесятый год, шестьдесят первый, шестьдесят второй, шестьдесят третий!» (Попов 2003: 27).
Опросы 1961–1962 годов выявили, что в целом советские люди не часто посещали рестораны и кафе. Лишь 3,6 % опрошенных ответили, что предпочитают такой вид развлечения. Однако при разделении респондентов на половые когорты выяснилось, что среди мужчин завсегдатаями ресторанов являются 6,2 %, а среди женщин – всего 1,2 % (Грушин 2001: 458). И хоть мужчины в рестораны ходили чаще, в их воспоминаниях почти нет свидетельств о танцах в заведениях общепита высшего разряда. А вот в редких женских мемуарах танцы упоминаются. Э.В. Лурье пишет: «Я была отнюдь не „ресторанной девицей“. Только с появлением Т.Л. я стала воспринимать ресторан как место, где, оказывается, можно приятно провести время – вкусно поесть, пообщаться, послушать музыку, потанцевать» (Лурье 2007: 513).
