Расстегнула и джинсы, намеренно медленно проведя рукой по напрягшейся плоти. И вдруг скользнула горячей и влажной ладонью под тугую резинку плавок… Мэку стало нечем дышать — таким жарким показался ему воздух…
— Ты зайдешь или мне выйти к тебе? — проворковала она.
Мэк не заставил ее повторять приглашение — сбросил остатки одежды и шагнул к ней, закрывая за собой стеклянную дверь. По плечам и по спине заструилась вода, смывая дневную усталость и все мучившие его сомнения. Все последние события померкли и отступили в тень, и осталось только одно — неодолимая потребность близости с этой женщиной…
Поцелуй длился, казалось, бесконечно, но никак не мог утолить их взаимную жажду любви. Тедди страстно прижималась к нему, стремясь почувствовать все его тело, с восторгом и торжеством осознавая свою полную власть над ним.
Обхватив ладонями налитые томлением груди, Мэк исступленно и долго ласкал губами соски, пока Тедди не откликнулась на ласку горловым стоном.
Не желая остаться в долгу, Тедди пробежалась пальчиками по его груди, вокруг пупка, повторяя маршрут касаний цепочкой легчайших поцелуев, отчего пульсация в паху показалась Мэку нестерпимой. Такую боль могла унять только она, его женщина… Вот ее ладони поглаживают с внутренней стороны его бедра… Вот колдуют над орудием любви, и Мэк теряет голову от этих мучительно острых, следующих одно за другим ощущений; настолько острых, каких он не испытывал никогда прежде.
И снова губы повторяют ласку рук, многократно ее усиливая: Тедди опускается перед ним на колени — мягкие золотые пряди переплетаются с жесткими черными завитками. Боже, пусть это длится вечно!.. Мэк не может сдержать рвущийся из самых глубин стон, похожий на звериный рык, и запускает пальцы в золото волос, умоляя не останавливаться…
Понимая, что он уже на грани взрыва, Тедди выпрямляется и приникает жадным поцелуем к его губам, требуя от него такого же неистовства. И снова бесконечный поцелуй… И снова его вздымающаяся плоть настойчиво пытается проникнуть во влажное лоно…
— Тедди, я… больше… не могу… сдерживаться…
— Так не сдерживайся, — исступленно шепчет она ему в губы. — Мэк, пожалуйста!..
— Хочу быть с тобой… в тебе…
Но прежде чем войти туда, куда он так стремится, Мэк берет в ладони ее лицо и видит в обращенных на него синих глазах только любовь и желание, и ничего, кроме желания и любви.
И тогда он входит в нее, а она смыкает руки на его сильной шее, обхватывает его бедра ногами, и они начинают двигаться в едином ритме — старом, как мир, танце любви, которому, кажется, не будет конца.
