– Дай-ка сюда кольцо!
Хранительница сокровищ встала и отвернулась, чтобы не смущать мужчин процессом извлечения драгоценностей из-за пазухи.
Кольцо было предъявлено, оно переходило из рук в руки, сопровождаемое разнообразными замечаниями – от простого цоканья языком безъязычной леди до чрезвычайно эмоциональной речи, которую произнес Ружди. Впрочем, потом выяснилось, что эта речь была посвящена вышитому мешочку – предмету декоративно-прикладного искусства.
Поуспокоившись, начали внимательно изучать новые вещи, причем Машка, как зачарованная, не отрывала глаз от сияющих брызг, а просвещенный арабист – от бедуинского мешочка. Он разглаживал на ладони плотную ткань, выворачивал мешочек наизнанку, рассматривая технику вышивки, чуть ли не обнюхивал его – совсем, как домашний кот, почуявший что-то необычное. Потом он перешел к осмотру кольца, сначала камня, потом оправы – такому же тщательному и планомерному.
Понаблюдав за его профессиональным обследованием, бывшая миссис Шерлок Холмс устыдилась своих доморощенных выводов.
Воспользовавшись минутной паузой в разговоре, она спросила мужа:
– Зачем ты показал ему кольцо?
– Как – зачем?! Я же должен его продать! Он упомянул Рахат, и тут я вспомнил про Салму с ее кольцом. Потому и показал! Просто сказал, что оно продается за десять тысяч долларов. Хочу посмотреть на реакцию.
– Ну смотри! – Смотреть было на что.
Потомок золотых дел мастеров не отрывал взгляда от бриллиантовых брызг, казалось, что они гипнотизируют его. Одной рукой он чуть поворачивал алмаз, любуясь игрой света в нем, другой по-бабьи грустно подпер щеку.
– Флюс… – не выходя из гипноза, пробормотал он.
– У него зубы болят? – удивилась доктор.
Давид рассмеялся:
– Флюс – по-арабски «деньги». Эсер таляф доллар. Десять тысяч долларов США, – повторил он по-английски.
– Десять тысяч долларов? – удивился американец, выходя из транса. Удивился, но не показал виду, что понимает, насколько смехотворна цена. А может – не смехотворна? Может, кольцо – ловкая подделка? – Сертификат есть?
– Я не просил, но можно получить на Алмазной бирже, я только что оттуда, провел экспертизу… – Разговор теперь шел по-английски, что придавало ему дополнительный вес.
Потомок торговцев что-то прикинул в уме, решил про себя, потом уверенно тряхнул головой и протянул руку. Друг Дауд пожал. По-египетски это означало «Продано!», и сговор, оформленный таким образом, был так же нерасторжим, как после третьего удара аукционного молотка. Профессор тут же порылся во внутреннем кармане летнего пиджака, который он, как истинный джентльмен, носил даже в самое пекло, вытащил чековую книжку, и сделка состоялась.
