– Хосния Усмана, живете в Рахате, – прочла доктор мгновенно найденный анализ и посмотрела на фотографию в удостоверении. Это, несомненно, была та самая девушка в том же самом платке, и доктор Нир нажала на клавишу «распечатка». Посмотрела на выползающий бумажный листок и радостно – потому, что все, без исключения, радовались этому известию – сказала: – Поздравляю! Вы беременны!
Кофейное лицо девушки неожиданно посерело. Она глотнула воздух посиневшими губами, качнулась, но удержалась на ногах.
Испугавшаяся врач бросилась к аптечке первой помощи, висевшей на стене, и сунула девушке под нос склянку с нашатырем, но та твердо отвела протянутую руку. Она уже пришла в себя. Сильные, привыкшие к грубой работе пальцы чуть заметно дрожали, когда она взяла напечатанный бланк и аккуратно, методично свернула – пополам, еще пополам… и еще раз пополам, как будто решала какую-то сложную логическую задачу. Потом она сунула маленький незаметный квадратик в карман джинсов, глянула на белый халат мертвыми глазами и спокойно сказала:
– Спасибо, доктор!
Повернулась и неслышно вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Что-то не радует ее эта беременность, подумала, поджав губы, доктор, вновь поворачиваясь к экрану компьютера. Странно! Бедуинки всегда так счастливы и так гордятся этим. Но тут что-то неладно. Не зря она взяла его сама – не хочет, чтобы дома узнали. Ладно. Ее дело. Не буду пока отправлять ответ.
* * *
Вечером, наливая Давиду крепкий сладкий чай, Маша вспомнила про эту девушку.
– Слушай, ты у меня знаток местных обычаев, – размешивая сахар в гжельской чашке, сказала она своему местному мужу, – с каких это пор бедуинки боятся беременности?
– Ты, наверно, что-то не так поняла, – ответил разомлевший от домашнего тепла муж. Кроме сахара он бухнул в чашку столовую ложку тягучего финикового меда, и теперь наслаждался родным египетским вкусом напитка. – Расскажи, как было дело.
– Ну… сегодня пришла ко мне студентка-бедуинка и попросила на руки анализ на беременность. Положительный. Я дала. Она чуть в обморок не грохнулась. Нашатырь пришлось совать.
– Студентка-бедуинка? А как ее зовут? – Муж, порозовевший от финикового меда, лениво прищурился в сторону телевизора, на экране которого танцевали полуголые потрясающие красотки. На его коленях мурлыкал толстый теплый кот. Бразильский карнавал хорошо сочетался с финиковым медом и мурлыкающим котом.
– Ну что ты спрашиваешь?! Ты же знаешь, что ее фамилию я не то что выговорить – и запомнить не способна! Звать Хосния, из Рахата. Это бедуинский город в Негеве, так?
