— Ваш совет? Вот оно что! — Бриггс обрёл прежний цвет лица, а с ним и самоуверенность. — А кто вы такой, чтобы мне советовать или приказывать, капитан Мэллори, чёрт бы вас набрал? — он сделал упор на слове «капитан».
— Тогда прошу вас об услуге, — устало произнёс новозеландец. — Я не могу объяснить, но это чрезвычайно важно. На карту поставлена жизнь многих сотен людей.
— Многих сотен!.. Не надо устраивать мне тут мелодрамы! — насмешливо произнёс Бриггс. — Приберегите эти фразы для ваших мемуаров рыцаря плаща и кинжала, капитан Мэллори.
Тот встал и, обогнув стол, вплотную подошёл к Бриггсу. Карие глаза его смотрели холодно и спокойно.
— Я мог бы доложить полковнику. Но я не хочу скандалить. Вы сделаете всё именно так, как я вам сказал. Иначе я отправлюсь в штаб базы, свяжусь по радиотелефону с Каиром, и тогда, клянусь, на первом же корабле вас отправят в Англию, на верхней палубе, причём рядовым.
Последняя фраза эхом прокатилась по комнате. Атмосфера была напряжена до предела. Но в следующую минуту напряжение спало так же внезапно, как и возникло. У Бриггса, понявшего, что проиграл, лицо покрылось красными и белыми пятнами.
— Ну ладно, ладно, к чему эти дурацкие угрозы. Пусть будет по-вашему, — попытался он скрыть, насколько уязвлён. Мэтьюз, вызовите часового.
* * *
Оснащённый мощными авиационными моторами торпедный катер шёл средним ходом. Он то зарывался носом, то вновь взлетал на волну, которая шла с вест-норд-веста. В сотый раз за ночь Мэллори посмотрел на часы.
— Не укладываемся в расписание, сэр? — спросим Стивенс.
Капитан кивнул.
— Нам следовало отплыть сразу после посадки «сандерленда». Но произошла какая-то заминка.
— Держу пари на пять фунтов, что отказал мотор, — проворчал Браун. Акцент выдавал в нём шотландца.
— Совершенно верно, — удивился Мэллори. — А как вы узнали?
— Беда с этими проклятыми двигателями, — буркнул Браун. — Они у торпедных катеров своенравны. Как киноартистки.
В тесной каюте наступила тишина, нарушаемая звоном стаканов: традиции флотского гостеприимства живучи.
— Раз мы опаздываем, почему командир не гонит во всю прыть? — проговорил, наконец, Миллер. — Говорят, будто эти корыта развивают скорость от сорока до пятидесяти узлов.
— Вы и так позеленели от качки, — бесцеремонно сказал Стивенс. — Видно, вам не доводилось ходить на торпедных катерах в непогоду.
Миллер промолчал, но, терзаемый сомнениями, обратился к Мэллори:
— Капитан!
— В чём дело? — сонно спросил новозеландец, развалившийся на узком диване. В руке он сжимал почти пустой стакан.
