Что, если он придет вот сейчас, покинутый всеми, и попросит от нее большего, чем дружба? Она была готова к этому и уже приняла решение. Она готова последовать за этим смелым человеком. Она была счастлива, что встретила такого человека. Но почему она не испытывала радости?
Ракел сидела у окна до тех пор, пока не услыхала стука коляски, которая привезла Мадлен из гостей; тогда она быстро разделась и легла в постель.
Когда Мадлен ехала домой, коляска почему-то остановилась около клуба, и какой-то мальчик сказал несколько слов кучеру.
Кучер был старый Пер Карл. Много лет тому назад он приехал из Дании к младшему консулу с парой лошадей. Теперь уж и он и лошади вышли в отставку, но порою Пер Карл любил показать себя; он запрягал старых вороных в коляску и сам садился на козлы. Так было и в этот вечер, когда везти пришлось только добрую фрекен Мадлен. «Она сама, вероятно, не прочь ехать тихо, а не с какой-то безумной быстротой», — думал про себя старый ютландец.
Вдруг Пер Карл обернулся к Мадлен и сказал:
— Оборони господь! Фрекен, тут, видите ли, получается загвоздка! Молодой хозяин хочет ехать с нами. Когда он увидит, что у меня запряжены «старики», так уж…
Через мгновенье Мортен занял место рядом с Мадлен, рассыпавшись в извинениях. Он хотел повидаться с Фанни, пояснил он. Она так плохо выглядит! Да притом так прекрасно прокатиться в коляске в лунную ночь. Он уютно уселся и затянулся папиросой, но вдруг вскочил:
— Стой! Что это?
Одна из лошадей немного споткнулась, и коляску тряхнуло.
— Так ведь это же «старички»… и Пер Карл! — воскликнул Мортен и приподнялся. — Черт побери! Что же это значит?!
— О! — проворчал Пер Карл — он был готов к бою. — И старичков презирать не за что. Но, конечно, когда бы знать заранее, что господин хозяин захочет с нами ехать, то, конечно…
— Хватит! Больше чтобы «старичков» никогда не запрягать! Вы же это отлично знаете, Пер Карл! Я поговорю с отцом: их пристрелят завтра утром.
Мортен считал себя большим знатоком лошадей, но, кроме того, он был в настроении «отчаянной деятельности», которое часто появлялось у него после ужина в клубе.
Мадлен пробовала было уговорить своего кузена, но это лишь испортило дело.
— Ты посмотри только, как они ступают на ноги! Вон та, левая!
— На переднюю, вы говорите, господин Гарман?
— Ах! Черт вас подери! И на переднюю и на заднюю! Вон та, левая кобыла. У нее опухоли величиной с подушку на обеих передних ногах. Я видел еще весной.
