Когда объявили войну и ее мать решила превратить замок в госпиталь, Ева погрузилась в повседневную работу, совершенно отличную от той, которой наслаждалась в годы детства. Миновали спокойные дни за уроками и поездками с матерью в город, чтобы навестить Альфреда и посетить Коллекцию Уоллеса, попечителем которой был ее дед; отныне она проживала в доме, полном тяжело раненных солдат. Обстановка могла меняться от напряженной до ликующей в зависимости от того, насколько хорошо шли дела в операционной или же сколько друзей оказалось в каждодневном перечне потерь в газете «Таймс». Это был резкий толчок, лишивший девочку привилегированного образа жизни и заставивший Еву быстро повзрослеть. Стремление Альмины служить на благо общества захватило и ее дочь. Едва закончив уроки, Ева сопровождала Альмину на обходах, болтая с пациентами и ухаживая за больными. Понятно, что эта ласковая хорошенькая девочка стала любимицей пациентов. Один из них тайком привез из Франции щенка эльзасской овчарки и подарил Еве. Собачка спала в ее комнате на третьем этаже замка, всецело преданная своей хозяйке. Ева была хорошей наездницей и часто каталась верхом в парке в сопровождении главного конюха, Артура Хейтера. Щенок всегда сопутствовал им, стараясь не отстать.
Даже помощь леди Эвелин не могла скрыть тот факт, что Хайклир приближался к пределу своих возможностей. Команда из Альмины, доктора Джонни и Мэри Уикс, укрепленная Стритфилдом и миссис Макнейр, работала с максимальной отдачей, но Альмина терзалась сознанием, что способна на большее. К началу декабря леди Карнарвон решила, что возможности Хайклира исчерпаны и пришло время перевести госпиталь в Лондон. Безусловно, можно было бы преобразовать комнаты в цокольном помещении в огромные палаты, вмещающие до двадцати человек каждая, но она считала, что большая часть ее успеха покоилась на соотношении количества сестер милосердия и пациентов, а мужчинам обеспечены роскошь спокойствия и отдельные палаты. Госпиталь управлялся с большой любовью, и Альмина хотела сохранить такой подход. Это предрекало мучительное расставание: Хайклир обладал чем-то уникально целительным. Леди Карнарвон особенно жалела о потере прекрасных садов и изобилия свежих фруктов и овощей, а потому решила, что ее новое помещение по меньшей мере должно располагаться недалеко от сада и снабжение госпиталя продуктами питания из Хайклира будет продолжено.
Альмина арендовала дом № 48 по Брейнстон-сквер, восхитительный особняк в Мейфэре, граничащий с мирным садом. Контора «Кэдоган трастиз» отметила в своих протоколах, что у них «душа не лежала к заявке леди Карнарвон», но, если бы они ей отказали Министерство обороны могло бы использовать свою власть для конфискации помещения. Так что пришлось согласиться. Особняк имел два явных преимущества по сравнению с Хайклиром: доктора-специалисты находились не более чем в получасе езды, и подобное помещение могло быть лучше оборудовано для лечения более широкого диапазона ранений, нежели замок. Альмина установила лифт, рентгеновский аппарат и устроила специально оснащенную операционную. После этого она перевела весь персонал из сельской местности в город и отдала в подчинение старшей сестре милосердия Маккен.
