Уинифрид едва успела позавтракать, как прибыла еще одна телеграмма, на сей раз ровно такой длины, какая требовалась для передачи хорошей новости: «Обри нашелся; сегодня прибывает в Саутгемптон».
Его встречали Элси, Мэри, лорд Карнарвон и доктор Джонни. Карнарвон хотел немедленно отвезти брата в Хайклир, но жена и мать Обри предпочли оставить его в городе в небольшой лечебнице, которой управляла золовка Альмины, Вера. Семья медленным караваном отправилась в Лондон. Обри невероятно повезло выжить после таких ранений, и, что самое удивительное, выздоровев, он вернулся на передовую. Война была еще далека от завершения.
Воодушевленная беседой с Агнес Кайзер и снедаемая волнением о судьбе Обри, Альмина занялась превращением Хайклира в госпиталь. Первым делом надо было укомплектовать персонал. Она назначила доктора Маркуса Джонсона, столь любимого семьей личного врача, заведующим по медицинской части. Доктор Джонни был врачом общей практики. Он хорошо знал Карнарвонов, в течение нескольких лет путешествовал с ними и являлся скорее членом семьи, нежели наемным служащим. Доктор давно привык к поддразниванию эрла, который, потакая своей склонности к розыгрышам, как-то засунул кусок сыра горгонзола в один из дорожных сундуков бедного Джонни и безжалостно подшучивал на предмет запаха, доносящегося из его кабины. Доктор Джонсон переехал в замок 12 августа 1914 года и проявил себя способным администратором и идеальной правой рукой Альмины, которую обожал.
Они разместили объявления и посетили все лондонские агентства по найму сестер милосердия и сиделок. Альмина и доктор Джонни наняли тридцать сестер милосердия. За этим персоналом развернулась самая настоящая охота, поскольку множество светских гранд-дам кинулись выполнять свой патриотический долг, учреждая госпитали, но у Альмины было полно денег, чтобы оплатить наилучших профессионалов. Она отдавала предпочтение медсестрам-ирландкам, к тому же девушек из Хайклира отличала миловидная внешность; Альмина, похоже, решила, что хорошенькие сестры милосердия укрепят дух раненых. Как оказалось, она не ошиблась.
Зная себе цену, Альмина выбрала роль всемогущей патронессы, старшей сестры милосердия. Она определенно наслаждалась организационными и лидерскими качествами, отточенными за годы управления Хайклиром и политической деятельностью. Впервые со времен предвыборной кампании ее светлость почувствовала потребность «шевелить мозгами». Она оказалась в своей стихии.
