— Сам пошел! — рявкнула Марина Афанасьевна, с грохотом бабахая трубкой о телефон. — Козел драный, твою…
— Марина! Выражения!
Диспетчер зло фыркнула, отворачиваясь. Надежда Александровна не стала развивать инцидент — слишком уж обыденной является ситуация. Надо поистине иметь стальные нервы, чтобы работать фельдшером по приему вызовов. И, в частности, терпеливо выслушивать в свой адрес различные оскорбления и угрозы, как невнятные, так и вполне конкретные, по двенадцать часов кряду.
— «Скорая», двадцать один. Да, «Скорая», что… Куда? Да говорю же вам, выехала бригада, встречайте! Да откуда я знаю, где они! Пробки на дорогах, мы же не на вертолете к вам…
Даже в кабинете старшего врача было слышно, как орет на том конце провода вызывающий. Диспетчер Надя брезгливо сморщила носик, выслушивая в свой адрес очередную волну грязи, после чего положила трубку.
— Что пообещал? — поинтересовалась Марина Афанасьевна.
— Я тебя, сказал, пробл…шка, сегодня найду и матку вырву. И еще кое-что.
Надежда Александровна вздохнула.
— Надюша, а что там?
— Живот болит, сказал. Три дня как. И жидкий стул примерно столько же.
— Ясно…
Требовательно зазвонил старый дисковый телефон, стоящий по левую руку. В отличие от мелодичных диспетчерских «Панасоников», этот загрохотал так, что старший врач чертыхнулась.
— «Скорая», старший врач.
— Алло, это вы там главная? — требовательно ввинтился в ухо женский фальцет.
— Там — это где?
— На «Скорой» вашей!
— В данный момент — да.
— Ваша фамилия?
— Васильева Надежда Александровна. Я вас слу…
— Сколько можно врачей ждать?! Здесь мужчину рвет уже двадцать минут, звонили уже три раза, сначала не брали трубку, потом сказали, что врачи уже поехали! Их до сих пор тут нет, я встречаю! У вас совесть есть?
— По какому адресу вызывали?
— Самшитовая, 26, тут мужчине во дворе плохо, они водку пили, и его теперь рвет прямо в детскую песочницу! Кто это все убирать будет, интересно мне з…
— Секунду, — поморщившись, прервала ее Васильева. — Марина, что там с вызовом на Самшитовую?
— Сейчас. Бригада четырнадцать, ответьте «Ромашке».
Рация молчала.
— Бригада четырнадцать, один — четыре, «Ромашке» ответьте!
— Отвечает бригада четырнадцать, это водитель, — донеслось в кабинет через окошко.
— Где врач, Валера?
— На вызов с фельдшером ушли… а, вон, идут назад.
— Позови ее.
— Ну что там? — оживилась собеседница в трубке.
— Подождите, сказала.
— Слушаю, «Ромашка», — раздался в диспетчерской искаженный расстоянием голос Милявиной.
