Он подошел к корявому толстому пню. Старая сосна подгнила у самых корней, пень напоминал раскрошенный зуб. Разбросанные рядом щепы успели потемнеть от дождей и времени – сколько уже валяется вековая сосна поперек тропы? И сколько тут никто не ходил?
Рудошан еще раз пнул ствол и с размаху тюкнул топором в заплывшую смолой трещину. Удар неожиданно отдался в ладони, и топорище выпало из руки. Словно не по дереву Рудошан рубанул, а по железу. Боль была неприятная, тупая, ноющая. Пригляделся, хотя было сумрачно, Черное все-таки. Под слоем загустевшей бог весть когда смолы что-то крылось. Поднял топор (на лезвии образовалась зазубрина), соскоблил смолу. Осторожно потюкал, расщепляя податливую древесину.
Что-то железное. Не то нож, не то крюк какой-то.
– Чего ты там возишься? – нервно окликнул его Выр, топтавшийся у телеги.
– Да тут в стволе нашлась какая-то штуковина. Топор чуть не загубил, холера… Точи теперь!
Спустя несколько минут Рудошан освободил железку из давних объятий мертвой сосны. Более всего она напоминала обычный клин, но кому понадобилось отливать клин из металла? По крайней мере, Рудошан никогда ни о чем подобном не слыхивал. Разглядывая находку, он приблизился к Выру. На тропе было светлее, клин казался гладким, словно стекло, и на нем виднелись с трудом различимые письмена.
Рудошан протянул клин Выру:
– Разберешь, грамотей?
– Душа Чащобы, – шевеля губами, прочел Выр. – Ничего не пойму. Где ты это взял?
Рудошан повел головой в сторону перегородившей путь сосны:
– Да в стволе… Не то чтобы торчала – наверное, кто-то вколотил его в трещину, да так и бросил. Правда, сколько лет назад – и представить боюсь. А дерево росло, постепенно и втянуло клин этот в себя. Не иначе.
Выр повертел находку перед глазами. И в это мгновение вдалеке кто-то протяжно завыл. Может быть, волк. Но какой волк станет выть белым днем? Да еще летом?
– Чур меня! – побледнел Выр и выронил клин. Конь дернулся и тревожно захрапел. Вой тотчас оборвался, словно тот, кто выл, теперь прислушивался.
Рудошан поднял клин и сразу увидел, что надпись на нем с двух сторон.
– Эй, тут еще что-то написано! – он взглянул на Выра и раздраженно добавил. – Да перестань ты трястись!
Выр неохотно прочел:
– Выдь немедля.
Больше на железке надписей не было: два слова с одной стороны, два с другой.
– Гм! – протянул Рудошан и поскреб макушку. – Что бы это значило: душа чащобы, выдь немедля!
Порыв ветра ударил, словно вихрь в поле налетел. Низкий голос тихо произнес:
