Ручьи огибали его стороной, дренажная канавка не давала воде проникнуть внутрь.
Низкая дверь, крутые каменные ступеньки - и холод, дыхнувший навстречу.
В полумраке я увидел, как в дальнем углу на стлани из опилок лежали два тела - Комова и Саблецова, рядом укладывали третье.
- Петр Иванович? - Нимисов поднял голову. - Мы сами управимся.
- Посмотрите, нет ли у Комова в кармане чего-нибудь.
- Документы его в селении, мы знаем.
- Все-таки гляньте.
Нимисов отодвинул глыбу льда.
- Вот - спички, брелок, игрушка какая-то. А нет, шахматный конь.
- Оставим носилки здесь, внутри, - предложил я. - Не будем беспокоить Аркадия.
- Он успокоился?
- Совершенно.
- Что вы надеялись найти в карманах Комова?
- То, что и найдено.
- Небогато.
Дом встретил дымом. Дрова занимались неохотно.
Нимисов сразу заметил фигурки на столе.
- Вот как... - он поставил рядом коня. - Да...
- Я пойду готовить обед.
- Не до обедов сейчас, Петр Иванович, - Аркаша махнул рукой.
- Именно до обедов. Необходимо придти в себя, голодный человек слаб. Мужество проистекает из желудка, утверждают индейцы.
- Я с ними согласен, - подтвердил Нимисов. - Нельзя поддаваться течению событий, это разрушает наши возможности влиять на будущее.
Опять начал не говорить, а вещать.
Олег вернулся с рюкзаками - своим и Юриным.
- Я запер дверь и заложил засов. Хватит беспечности, - он явно восстановился.
На кухне я снял одежду, развесил на веранде. Высохнет когда-нибудь. Смена в рюкзаке, завернутая в пластиковый пакет, не промокла. Повезло.
Каждую вещь - ножи, кастрюли, утварь, - я разместил аккуратно и основательно.
Больше я ничего не брошу. Никогда. Благое намерение.
Жар от плиты грел.
Сегодня Нимисов впервые забыл одобрить меню. Придется пройти в его святая святых. Тоже впервые.
4. Среда, 21 час. 30 мин.
- У нас нет никаких доказательств того, что смерть Крутова - результат злого умысла, - Александр Борисович говорил четко и уверенно.
Мы сидели у камина - Нимисов совсем близко, остальные поодаль. Дым давно вытянуло в дымоход, стало тепло, дождь за окном оттенял уют комнаты. Керосиновый свет висевшей над столом лампы схлестывался на стенах с нетерпеливыми огненными отблесками каминного пламени.
Как славно было всего три дня назад: сидели, разговаривали, подкидывая изредка в пламя полешки да сосновые шишки, шевеля угли кочергой и ведя речь о возвышенном, добром и вечном.
- Все произошло на наших глазах, и я не могу утверждать, что этот, с позволения сказать, мост не разрушился от естественных причин.
