Гамбит Смерти - Василий Павлович Щепетнёв

 Василий Щепетнёв

  Гамбит Смерти

  роман

  Гамбит (от итальянского dare il gambetto - поставить подножку), - общее название дебютов, в которых одна из сторон жертвует материал с целью скорейшего развития, получения позиционных выгод или создания атаки на короля соперника.

   "ШАХМАТЫ", энциклопедический словарь.

  ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

  1. Понедельник, 15 часов 10 минут.

  Я тщательно осмотрел печенку. Хорошая печенка, что нынче редкость. Развелось паразитов - во всех смыслах слова.

  Крохотные комочки я поместил в голубиные тушки. Чудесное превращение на счет "Три". Узкое лезвие ножа срезало изумительно тонкие ломтики сала, длинные, полупрозрачные. - Раз!

  Запеленав голубей, я разложил их на противень. Два!

  Лепо. Но то ли будет.

  Духовка жаром объяла будущий шедевр.

  Я подумал, подумал, и добавил топленое масло. На очереди - овощи.

  - Олежек, душа моя, потерпи. Морковь натощак притупляет ясность вкусовых переживаний, и ты не познаешь истинного блаженства.

  Чернов отдернул руку.

  - Я не нарочно. Просто привык. Люблю, когда зубы работают.

  Время неумолимо приближалось к назначенному часу, но график выдерживался. Наступил важнейший этап - сок заструился

  на дно противня, и я непрерывно окатывал им голубей, выжидая момент.

  Три!

  Снятые ленточки сала легли в подогретую глиняную миску, голуби распускались в духовке. Счет шел на мгновения. Немного сладкого молотого перца, духовка прикрыта, сало укладывается на тарелки, духовка распахивается, и поверх сала водружаются румяные голубиные тушки в окружении маленьких овощных пирамидок.

  Десять секунд на перемену халата и колпака.

  Олег раздвинул створки двери, и я покатил сервировочную тележку по галерее, поглядывая на часы и приноравливая собственный шаги к бегу времени.

  Под бой часов мы с Олегом вошли в обеденный зал.

  Юра с Иваном томились в ожидании, а первая четверка спускалась по лестнице.

  Порядок, как в армии. В немецкой армии.

  - Милостивые государи, прошу к столу!

  - Потрясающе, просто потрясающе! Петро, ты неисчерпаем! - Анатолий не сдержался. Его можно понять.

  С сервировкой Олег справился удовлетворительно. Пусть учится, пригодится. Мне ж пригодилось.

  Мы медленно погрузились в обед. Собственно говоря, погрузились они; я держался на поверхности, проверяя реакцию остальных.

  Анатолий Борисович посмотрел на свою крохотную рюмочку. Золото, четыре девятки. Нимисов кивнул, и Стачанский поднес ее ко рту. Эх! Таинственный состав неведомым мне образом воздействовал на сосочки языка. Работаю на черный ящик.