- Ты уясняешь, что скрывает Литовтовна за переданным мне приглашением?
- Как ты произнесла? Литовтовна? - подпрыгнул от восхищения Дмитрий Юрьич.
- Оговорилась, - махнула рукой боярышня.
- Нет, это не без великого смысла - Литовтовна! - продолжил он смаковать.
- Ты постигаешь, насколько изменятся таимные речи на Москве обо мне, о моём отце? - настаивала Евфимия.
- Ох, смири гордость, заткни уши и закрой очи, - вздохнул Шемяка. - Мы, трое братьев, замирили отца с Василиусом. Твой батюшка не преуспел в своём замысле их рассорить. Не поддержали его ни Борис Тверской, ни дядя наш, Константин Дмитрич. Всем усобица, как нож к горлу. Так что не искушай судьбу. Внучка Голтяихи и Литовтовна, как ты выразилась, дают тебе благой повод примирить боярина Всеволожа с великим князем и его матерью.
- Великая княгиня о-очень довольна, что ты осталась, не уехала с батюшкой, - вставила княжна Заозёрская.
Проводив гостей, Евфимия в глубокой задумчивости сидела за пустым столом, потягивая из кружки горячий вишнёвый взвар. Присутствие постороннего заставило её поднять голову. Уж не сон ли это? Боярышня увидела перед собой их дворского Елентея, покинувшего со своим господином Москву почти полгода назад. Не очень-то привечала она этого мрачного человека русско-татарской крови, сына полонянницы и ордынца. Что таится за его вкрадчивым полушёпотом, никогда не поймёшь. Теперь же она порывисто обняла старого слугу, повеявшего на неё отцовской близостью.
- Рад видеть… Жива, здорова… Сердцу покойно, очам приятно… - бормотал Елентей.
- Отчего ж полгода - ни весточки? Разве можно? - теребила она пропахшего конским потом уставшего, как с того света пришельца.
- Это от тебя ни полвести, милая госпожа. Иван Дмитрич в неиспокое. Где Микита Головня, где Сысой Бурчак, где Маркел Чукса из его обережи? Одного за другим трёх посылал к тебе. Безответно!
- Окстись! Никого из них не было, - испуганно отшатнулась боярышня. - А Увар, а Изот, коих я к вам посылывала?
Дворский уставился на неё, раскрыв рот, потом сел без спросу и долго молчал, расправляя вислые усы по сторонам голого подбородка, поглаживая бритую голову.
- Шишей по лесным дорогам уйма, - промолвил он. - Увар с Изотом к нам не были. Да не могла же достаться всем пятерым одна и та же напасть!
- Как ты-то сюда пробрался? - трепетно спросила Евфимия.
- Стало быть, Бог помог, - поднялся и осенил себя крестным знамением Елентей.
Порешили, что ночь и завтрашний день он проспится и отдохнёт. Повечер перелезет через садовый тын в известном беглянке месте, там будет ждать осёдланный конь. И выпорхнет всадник из кремлёвской крепости не Боровицкими напрямую, а окольно, Водяными воротами.
