- Тут спору нет. - Евфимия вздохнула. - Однако что из сего следует?
- Порассуждаем далее, - подняла палец амма Гнева. - Опять же из истории: Михаил Черниговский пал первой жертвой царей монгольских, а почти через сто лет в Орде же гибнет его племянник праправнучатый, тоже Михаил, хотя Тверской. Или иное: Андрей, сын Невского, оспаривает власть у брата старшего Димитрия. А спустя полтора века опять-таки праправнучатый его племянник, твой Василиус, в таком же споре с дядей Юрием.
- Мало ли что совпадает, - повела плечом Евфимия.
- Не знаю про князей, - вмешалась Агафоклия, - А у Генефы нашей прапрабабка уводом выскочила замуж за одерноватого[5] холопа. По мужу стала полною бессрочною рабынею удельного князька. Отец дуравку еле выкупил, семейство пустил по миру. Так что ж ты скажешь! Мать Генефы почти век спустя выскочила за ушкуйника, и оба были проданы в приморской Кафе на работорговом рынке. Генефа родилась от сарацина - глаза косят. Оторве удалось бежать на Русь. В пути чуть не погибла. Отметина на лбу до сей поры. Так вот она и мыслит, что душа прабабки вселилась в мать. Родители той и другой скончали от переживаний жизнь до срока. И я готова предложить тебе, Офимья, коли не испугаешься, отправиться так-этак лет на сто, на двести в будущее. В кого душа твоя вселится, с тем то же самое произойдёт, что нынче ждёт тебя.
- Какие вздоры! - поднялась Евфимия, - Не верю, будто Михаил Тверской имел душу Черниговского, а мой Василиус душу Андрея Александровича. Пустые измышления! И времени сменить нельзя. Какое нам судьбой отпущено, лишь в том просуществуем.
- Учёный мой боярин говорит обратное, - промолвила Мамонша. - Он одержим предерзостной мечтой попасть в иную жизнь не токмо что душою, даже телом.
Евфимия взглянула на пестунью с явным недоверием.
- Не станет Андрей Дмитрич на химеры мысли тратить. Сама видала, он сотворяет вещи весьма полезные: зрительный снаряд и громовые стрелы для возжигания огня…
- Всё это у него - побочное, - сказала Акилина. - Главнейшее, чем одержим, - найти проходы заповедные из нынешнего в будущее. Ведь время, по его словам, - и тонкая, и сложная материя. Не бой часов, не смена тьмы и света, не звенья цепи, а, скорей всего, пирог слоёный. Вот Андрей Дмитрич и ушёл в расчёты: ищет в пространстве нити, через которые…
- Ах, это всё причуды, - отмахнулась Агафоклия. Как было видно, тут-то она с гостьей заодно. - Ничто нас не соединяет с иным миром, кроме смерти. И тело остаётся здесь. Мамон боярин - попросту чудак. Офимья же твоя - трусиха. Я в первый раз в паломничество душу отправляла, тоже трусила. Ведь это, хоть и временная, всё же смерть!
