- Это Аристотелевы мысли, - пояснила амма Гнева. - Ими греческий мудрец воспитывал героя Македонского. Иные называют его труд Аристотелевыми вратами.
- «Добропрохладный ветроград», - прочла Евфимия.
- Лечебник травный для лекарок, - отложила книгу амма Гнева.
Боярышня тихонько развернула древний свиток и прочитала непонятный заголовок по складам:
- «Раф-ли»…
Амма свернула свиток.
- Тут разом не постигнешь. Гадание по чёрточкам и точкам.
- А, - извлекла большую книгу гостья, - это мне знакомо понаслышке: «Шестокрыл».
- Да, здесь гадание по звёздам, - перебрала хозяйка жёлтые листы. - Мой Андрей Дмитрич увлекается.
- А вот страшное названье: «Трепетник», - вопросительно уставилась на амму Всеволожа.
Гнева убрала книгу.
- Это я гадаю по дрожанью мышц, по зуду в разных частях тела, по ушному звону…
- А «Лопаточники» что такое?
Книга была тут же отнята, сундук закрыт.
- Негоже непосвящённой проникать в такие дебри, - заключила разговор боярыня-колдунья.
- В чём тайна этой книги? - не сдавалась цепкая Евфимия.
- В лопатках убитого скота, - кратко пояснила Гнева, - Волхвование такое.
Евфимия сообразила, что, допустив её до отреченных книг, Мамонша спохватилась и теперь сердилась на себя. Пришла пора переменить беседу.
- Напрасно, Акилинушка, боишься за мою судьбу, - промолвила боярышня. - Не превозмогут козни злой Витовтовны сердечных чувств Василиуса. Он посулил взять меня в жены. Велел ждать.
Тут Агафоклия, не умудрённая книжной премудрости, а потому сидевшая в сторонке, как бы отсутствуя, вдруг подала голос:
- Посулённого ждут год, а суженого до веку.
Евфимия, забывшая о ней, смутилась.
- Не веришь моим страхам? - покачала головой боярыня. - Лучше без веры в худшее готовиться к нему, чем после кусать локти.
- Пусть в будущее глянет, - пробасила Агафоклия. - Узнает настоящее.
Амма Гнева резко повела рукой.
- Не надо, Фёкла. Не хочу её успенью подвергать.
- Как можно глянуть в будущее? - Евфимия не скрыла тоненькой усмешки, - Опять гаданье на воде, на зёрнах?
- Нет, речь не о гадании, - чуть слышно пробубнила Агафоклия и завершила вовсе непонятно: - Паломничество душ…
- Оставь в покое её душу! - вышла из себя хозяйка кельи.
Евфимия, расширив очи, попросила:
- Объясни, пожалуй, Акилинушка: в чём соль вашего спора?
- Соль в том, Офимья, - объяснила амма Гнева, - что жизнь людская - смена повторений.
- Я не пойму, - потупилась боярышня.
- Всё повторяется на нашем бренном свете, - продолжила хозяйка, - как день и ночь, как лето и зима… Вот ты отцом в истории навычна, так вспомни, как вели себя великокняжеские дети. У сыновей Владимира Святого - усобица. У Ярославовых - опять же подирушка. У Невского героя Александра сыновья передрались, порушив все его заветы…
