‑ Хватит, ‑ повторил я, ‑ достаточно. Я усвоил урок. Я понял, что легко мне от тебя не избавиться. Понял, что бессмысленно пытаться вернуть то, что ты у меня отобрал. Сделай всё, как было. Верни покой моим родным.
‑ Ты должен учиться, чтобы суметь меня уничтожить, — сказал колдун. — И я научу тебя, как это сделать.
Я решительно кивнул в ответ.
‑ Я тебя ненавижу, ‑ сказал я. ‑ Я буду учиться.
Колдун махнул рукой и вновь повернулся к своим склянкам и ретортам. Когда я вернулся в зал, там никого уже не было.
На следующий день утром я пришел к нему в келью. Он приветственно кивнул мне, ничуть не удивлённый, жестом указал на массивный стул с высокой спинкой. Поставил передо мной массивный бронзовый подсвечник с четырьмя свечами чёрного воска. Произнося какое‑то непривычное моему уху слово на неизвестном языке, он поочерёдно зажёг три свечи.
‑ Повторяй! — приказал он. Наверное, после сотой попытки, когда у меня уже еле двигалась челюсть и онемел язык, фитиль четвёртой свечи задымился и тут же заплясал ровным синим огоньком. Так началось моё обучение волшебству.
Должен сказать, что моё самое жгучие желание — люто отомстить колдуну за всё, что он сделал — впервые приобрело смысл и надежду на воплощение. Поэтому за учёбу я взялся со всей имевшейся у меня силой и страстью.
Уроки не были однообразны — мы изучали новые заклинания, он объяснял, как находить и концентрировать силу. Я вслух читал тексты книг, содержание которых было мне не всегда понятно, и порой казалось, не имело прямого отношения к магии.
Я уже говорил, что полным неучем я не был. Я мог бегло читать — и по латыни тоже. Искусству чтения мама обучила меня сама. По вечерам она часто просила меня почитать вслух. Порой, во время уроков, эти воспоминания вдруг отчётливо вставали перед моими глазами. Наш тронный зал, освещённый пламенем камина и светом восковых свечей. Мама, сидящая в своём любимом кресле возле окна, в её руках вышивка — давняя многолетняя привычка. Я устроился на ковре подле её ног, на коленях — большая книга в тяжёлом переплёте. Рядом пристроилась сестрёнка, тихо и задумчиво глядящая на страницы мимо моего плеча, заворожённая читаемым мною рассказом… В такие моменты строчки рун внезапно начинали расплываться в моих глазах, большая прозрачная капля с глухим стуком падала на тёмный пергамент. Рыдания перехватывали горло, несколько мгновений я старался сдержать слёзы, не желая, чтобы колдун видел мою слабость… и ничего не мог с собой поделать. В такие минуты колдун замолкал. Он не ругал, но и не утешал меня — просто сидел и ждал, когда я успокоюсь. Затем урок продолжался.
