— А пакетики из-под молока! Я ж их столько копила!
— Так вот ты мне лучше ответь, зачем ты их копила?
— Как зачем?! Поедешь в Москву, в чём курицу повезёшь?
— Так я ж оставила два пакетика на всякий случай, — рассудительно оправдывалась Маруся. — Хотя и их надо было выбросить: сколько мы ещё молока до отъезда купим!
Не слушая доводов дочери, Ольга бросилась к мусорным мешкам, попутно тихим ворчанием вновь выражая сомнение в их одноразовости, и стала с оханьями и аханьями спасать многочисленные, как она выражалась, «нужные» вещи.
— Ой, мама, не по-людски вы живёте! — с досадой сказала Маруся. — Хорошо, места у вас много. Если бы я так жила у себя в общежитии, я бы давно и себя, и всех соседей уже похоронила. У нас там принцип — минимум вещей. Понадобится мне, к примеру, пакет — схожу у Лизки попрошу; ей понадобится, скажем, перец — ко мне за ним придёт. Вы, понятное дело, так не можете, но у вас другая крайность…
— Погоди-ка, как это: схожу попрошу? — спросила Ольга, которая была так изумлена, что начисто забыла обо всём остальном. — Разве вы с Лизой не вместе живёте?
«Ах да, чёрт, я же им ничего не рассказывала», — вспомнила Маруся и вкратце поведала своей маме историю переезда Лизы к Саше.
— Так постой, я не поняла, она что — замуж вышла?
— Нет, мама, зачем? Просто переехала.
— А зачем же тогда она переехала?
— Ну, что значит, мама, зачем. Наверно, любят друг друга, — Марусе было приятно ощущать себя современной и прогрессивной.
— Погоди-погоди, я всё равно не поняла. И что — замуж не собирается?
— Пока нет.
— А почему?
— Не знаю, хотят пожить так. Вдруг характерами не сойдутся.
— А дети будут — тогда как?
— Ой, мама, ну сколько можно! Зачем им дети? Они же сами ещё дети!
— А чего тогда живут вместе?
Маруся на мгновение опешила.
— Ну как я тебе объясню, мама, ты что — маленькая что ли?
Ольга задумалась.
— А с кем же ты живёшь?
— С Анжелой.
— А кто такая Анжела?
— Анжела — это соседка.
— Вы с ней дружите?
— Нет.
— Как нет?! — на лице Ольги выразился нешуточный испуг.
— Так — нет. Мама, я что — обязана со всеми дружить?
— Так вы что же это — ссоритесь?
— Нет, мама, и не ссоримся, и не дружим, мы просто соседки. Как можно быть такой непонятливой?!
Этот ответ Ольгу успокоил. Но минут через пять она неожиданно вздохнула и проговорила с искренней горечью в голосе:
— Эх! Жалко мне её!
— Кого? — удивилась Маруся.
— Лизку твою. И не мужняя жена, и не свободная. Ни то ни сё. Как же она потом, бедняжка!
