Я продолжаю молчать.
— Слоун, ты вообще там останешься?
На самом деле он спрашивает, уйду ли я навсегда. Выполню ли запланированное — то, с чем пришла сюда, что записала на листе бумаги и ношу с собой, и чего мне никак не удается сделать, снова и снова.
Я открываю рот и тут же его закрываю.
— Скажи мне, что потом с тобой будет, — просит Райс. — Просто скажи.
— Я не знаю.
— Ты не останешься там ни ради Грейс, ни ради меня. Ты не останешься там даже ради себя самой. Тебя волнует только Лили, да?
— Райс…
— Которая бросила тебя.
Он говорит это так, словно я сама этого не знаю или словно он знает это лучше меня, но кто может это понимать лучше меня? Никто. Я уже жалею, что вообще сюда пришла, когда Райс произносит:
— Это не она была в ловушке, а ты. — Он делает многозначительную паузу, как будто только что своими словами открыл мне глаза и я должна наконец-то прозреть. Как будто от этого знания мне должно полегчать. Как будто я этого сама не знала. — Если ты останешься, то я хочу, чтобы ты осталась со мной.
Мне ужасно хочется спросить его, почему, почему он думает, что я ему нужна, но он продолжает:
— Если же ты не останешься… если ты захочешь совершить задуманное, то не делай этого, пока мы не расстанемся. Я не вынесу, если увижу это.
— Хорошо, — соглашаюсь я.
— Я очень надеюсь, что не увижу этого, Слоун, — мягко говорит он. — Я очень надеюсь, что ты придешь в себя.
Помедлив, он кладет ладонь на сгиб моего локтя и касается губами уголка моего рта с такой невероятной нежностью, что у меня в груди болезненно сжимается сердце.
Райс возвращается в зал один.
Мы готовимся.
Обшариваем шкафчики в коридорах и находим для всех рюкзаки. Нам они нужны определенного типа, практичные — не очень большие и объемные, чтобы их было не так-то легко схватить. Мы забиваем их водой в бутылках и едой, после чего находим их чересчур тяжелыми и встаем перед нелегким выбором: брать меньше еды или воды? Медицинские препараты тоже нужны, на случай если кто пострадает. Становится очевидно, что нам нужно гораздо больше, чем мы сможем унести.
Рюкзаки, сложенные в ряд в библиотеке, наводят на нас тоску.
— Нужно хорошенько одеться, — говорит Грейс. Вряд ли она имеет в виду свой последний наряд. Очередное платье в стиле пятидесятых годов. — Потеплее.
— Отличная идея, — соглашается Трейс. — На улице холодновато.
— Эй, мы выжили, проведя снаружи целую неделю… — начинает Кэри.
— Ты хотел сказать, что большинство из нас выжило, — не упускает возможности напомнить ему Трейс.
