«Боже мой, – воскликнула девочка, всплеснув руками. – Я не могу это принять. Он выглядит таким ценным… и древним!»
Внутри шкатулки на чёрной бархатной подстилке лежал старинный серебряный крест.
Скарлет взяла его в руки, внимательно изучая и поражаясь его красоте.
«Откуда он?»
«Его подарила мне бабушка, – сказала Кейтлин, – когда мне исполнилось 16. Ей его подарила её бабушка».
Взяв крестик в руку, Кейтлин обошла Скарлет и надела его ей на шею. Обойдя с другой стороны, она с улыбкой посмотрела, как он смотрится на дочери.
«Очень красиво», – сказала она.
Кейтлин наткнулась на крестик буквально за день до дня рождения. Она нашла его на чердаке и сразу поняла, что его нужно отдать Скарлет. В конце концов, сама она его уже не носила. Крестик был красивым и загадочным, а сзади была странная надпись на латинском.
«Я буду носить его, не снимая. Я люблю тебя, мамочка», – сказала Скарлет, обнимая её.
Кейтлин видела в её глазах слёзы.
Она не знала, чем заслужила иметь такую чудесную дочь.
«Я тоже тебя люблю».
* * *
Ночью Кейтлин лежала в постели, ворочаясь с боку на бок. Калеб спал уже около часа, и Кейтлин прислушивалась к его ровному, размеренному дыханию. Его здоровый сон всегда производил на неё сильное впечатление.
У Кейтлин всё было по-другому. В большинстве случаев у неё уходило очень много времени на то, чтобы уснуть. Потянувшись к прикроватному столику, Кейтлин повернула на себя часы: 12:30. Она легла спать больше часа назад и до сих пор не уснула.
Кейтлин лежала на спине, положив голову на подушку и задумчиво глядя на потолочный вентилятор. В голове роилось множество мыслей, и она не могла заглушить их гул. Сегодня уснуть оказалось ещё сложнее, чем обычно. Кейтлин гадала, крылась ли причина этой бессонницы в волнениях этого дня, дня шестнадцатилетия Скарлет. Кейтлин вспомнила своё шестнадцатиление. Ей казалось, что оно было буквально вчера, поэтому осознавать, что её дочь была 16-летней девушкой, казалось Кейтлин чем-то нереальным. Странно было думать о себе, как о матери. В какой-то степени Кейтлин до сих пор чувствовала себя 16-летним подростком.
Больше всего её заботило не то, что она помнила, а то, что она не помнила. Часть её сознания оставалась в темноте и тумане. Она заставляла себя сконцентрироваться и вспомнить тот день, когда ей самой исполнилось 16, вспомнить события того дня, всё в подробностях – но, к её разочарованию, всё было тщетно.
Кейтлин часто пыталась вспомнить своё детство, убеждая себя, что должна была помнить хоть что-то об отце.
