«Страна золота» — века, культуры, государства | страница 53
Впрочем, к рассказу о змее Биде можно добавить небезынтересную деталь: и по сие время у сонинке-мусульман распространен культ змеи-бида. И убивать змей нельзя ни под каким видом — они входят в категорию «запретного».
И вот все эти соображения волей-неволей заставляют историка соблюдать осторожность при поиске ответа на заданный ранее вопрос: чем же была Древняя Гана периода ее расцвета? И здесь помимо того, что уже было сказано, особое место принадлежит терминологии.
Вот, скажем, мы привычно обозначаем средневековую Гану как государство и в общем-то почти никогда не вдумываемся в то, может ли она, собственно, считаться именно государством или же представляла собой что-то иное? Любому школьнику еще в начальных классах внушают как аксиому: государство есть орудие классового господства, механизм подавления одних классов к выгоде других. Но ведь в Древней Гане, мы только что это видели, такие противостоящие друг другу классы еще отсутствовали!
Пойдем дальше. В нашей науке давно утвердилось введенное еще Ф. Энгельсом представление о трех главных признаках, присущих уже родившемуся государству. Это, во-первых, отделившаяся от народа и стоящая над ним публичная власть; во-вторых, существование регулярно взимаемых на¬логов; в-третьих, замена родо-племенного деления народа территориальным. Но при этом всегда следует помнить и о неравномерности исторического развития. А в данном случае оно означает, что все три эти признака государства не возникали одновременно и сразу. Одни из них могли в своем развитии заметно опережать другие, зарождавшаяся государственность далеко не сразу обретала законченный вид.
Так вот, обращаясь от этих общетеоретических рассуждений к конкретной Древней Гане, мы сразу же оказываемся в затруднении. В самом деле, у нас, пожалуй, довольно доказательств того, что отделенная от народа публичная власть уже существовала. Но, переходя ко второму признаку, мы, скорее всего, должны будем признать, что он отсутствовал: можно говорить о данях с соседей, но лишь предполагать какие-то подношения верховному правителю, к тому же — от случая к случаю и в произвольном размере. Единственное исключение — царская монополия на самородки. А уж о смене родоплеменного деления народа территориальным и говорить не приходится: в Африке этот процесс шел особенно долго и трудно. С родоплеменным делением даже в составе крупных и сравнительно высоко развитых этнических общностей европейские исследователи сталкивались еще на рубеже XIX—XX вв. Нужно, правда, сказать, что со временем ислам в определенной степени способствовал «сглаживанию» родоплеменного сознания; но ведь вместо него он тоже предлагал разделение на мусульман и немусульман, а вовсе не территориальное самосознание, не сознание территориальной принадлежности. К тому же в Гане, как мы видели, ислам делал только первые шаги.