Почтальон, шире шаг! | страница 51
Людей в зале было мало, и все — взрослые. Ни одной девчонки, ни одного мальчишки…
У окна стояли два моряка в бескозырках с ленточками. Маринке очень хотелось прочитать, что у них на ленточках написано, но это ей никак не удавалось: моряки разговаривали, смеялись, крутили головами. Только одно слово и разобрала: «…океан». Ну, конечно же, где же им еще плавать, таким красивым и сильным, как не в океане!
Маринка посмотрела на Сашу, затем на себя и заскучала. Они оба тоже были в «матросках» — так мама называла их костюмчики. Только разве можно сравнить их с настоящими, морскими?! А у матросов еще и бескозырки…
Но долго скучать ей не пришлось. Моряки куда-то ушли, и в кресло у окна сели девушка в зеленом платье и высокий, ну, просто черный от загара, кучерявый парень. Они сидели и держались за руки, и Маринка подумала, что им, наверно, тоже, как ей и Саше, велели никуда не отлучаться, чтобы не потерялись.
За соседним столиком толстый дядя с длинными рыжими усами читал газету, далеко отставив ее от себя, — и как только буковки различал! Вдруг Маринка заметила, что дядя таинственно подмигивает ей и показывает глазами вниз, под свой стол. Маринка вытянула шею и увидела у дядиных ног кошелку, сплетенную из белых прутьев. В кошелке лежали то ли большие желтые яблоки, то ли маленькие тыквы.
«Хочешь?» — казалось, спрашивал дядя лукавым взглядом.
Ответить Маринка не успела. Где-то сбоку захрипело, защелкало, и громкий голос произнес:
— Граждане пассажиры! Объявляется посадка на самолет, следующий рейсом…
Каким рейсом следует самолет, Маринка не расслышала, потому что все засуетились, зашумели. Мама взяла чемодан, подтолкнула ее и Сашу вперед, и они вышли сквозь высокие двери на аэродром.
На просторном зеленом поле стояли самолеты. Огромные, с серебристыми крыльями и круглыми окошечками. Раньше Маринка видела самолеты только в небе и никогда не думала, что они такие длиннющие и высоченные. Даже если бы вон тот долговязый дяденька, который шагал впереди, посадил ее на плечи, она и тогда, пожалуй, не дотянулась бы до крыла. Чтобы забраться в самолет, нужно было подниматься по широкой лестнице, как на второй этаж в их доме.
— Мы на этом полетим? Или во-он на том? — затеребила Маринка маму.
Но мама ничего не ответила. Наверно, все еще сердилась за разбитую лодочку. А может, и сама не знала.
Женщина в синем костюме с красной повязкой на рукаве велела всем идти за нею. И все пошли: мама, Маринка, Саша, усатый дядя с кошелкой, в которой лежали то ли яблоки, то ли тыквы, девушка в зеленом платье. А загорелого кучерявого парня на летное поле не пустили. У него, наверно, не было билета. Он остался за оградой и все махал, махал им рукой. Завидовал, наверно. Маринке даже жалко его стало, и она помахала в ответ: мол, не огорчайся, улетишь следующим рейсом.
