Мемуары шулера | страница 3

— Да я их не ел.

— Почему?

И это «почему», столь поспешно сорвавшееся с уст эскулапа, признаться, потрясло меня до глубины души. Профессиональная привычка, согласен, но клянусь, он произнес это с неприкрытой укоризной.

И поскольку он все бормотал и бормотал, почему да почему, я предпочел сознаться в своем тяжком проступке, за который и был наказан, оставшись без грибов.

Тогда, изобразив подобие улыбки, он подмигнул мне, будто говоря:

— А ты, однако, парень не промах!

История быстро обошла всю деревушку, и предоставляю читателям догадаться, какие комментарии она породила.

В день похорон, сопровождая в последний путь одиннадцать сородичей, я, скорбно опустив голову, с сухими глазами, все думал: неужели оттого, что мне чудом удалось остаться в живых, меня хоть отчасти считают убийцей всей этой тьмы родственников?.. А за спиной у меня то и дело слышался шепоток:

— А знаете, почему этот малец-то не помер?.. Да потому что на руку нечист!

Да, что греха таить, я, и вправду, остался в живых только благодаря тому, что своровал. Но согласитесь, делать отсюда вывод, будто все остальные отдали концы только потому, что были честными, это уж все-таки перебор…

И тем вечером, засыпая один в опустевшем доме, я пришел к выводам насчет воровства и справедливости, которые, возможно, покажутся вам несколько неожиданными, однако их ничуть не поколебал мой дальнейший сорокалетний опыт.

Приютил меня в моем сиротстве один дальний родственник, мэтр Морло, о чьем существовании я даже не подозревал прежде. Он был нотариусом в городишке под названием Флер и взял меня к себе, дабы избавить от житейских забот. После продажи бакалейной лавки и оплаты одиннадцати похорон я стал обладателем восемнадцати тысяч франков.

Мне эта сумма казалась баснословной. А ему, должно быть, упавшей с небес удачей.

Он заверил меня, что вложил ее в свое дело и вернет сторицей, едва я достигну совершеннолетия.

Но в дальнейшем мне так и не суждено было снова увидеть эти деньги — как, впрочем, и самого родственника тоже.

Поначалу у него вроде было намерение взять меня на службу к себе в контору. Он даже пару раз заикнулся об этом. Но быстро отказался от своей затеи, ибо мальчонкой я оказался необразованным и без всяких манер. Вернее сказать, жена его отговорила.

У нее на этот счет своя задумка имелась: держать меня в доме на роли нахлебника, дабы с полным правом попрекать куском хлеба. И почти с первого дня она не скрывала своего отвращения, видя меня за столом.