— Ты видел Эменбергера после его возвращения из Чили? — спросил старик.
— Только мельком, — отвечал Хунгертобель и растерянно схватился за голову.
— Вот видишь, эта возможность существует, — продолжал комиссар. — Возможен также вывод, что мертвец остался в Гамбурге. Возвратившийся из Чили и есть Неле, а Эменбергер вернулся в Швейцарию из Штутхофа, где носил имя Неле.
— Чтобы защищать это странное предположение, следует сделать вывод, что Неле убит Эменбергером, — сказал Хунгертобель, покачав головой.
— Совершенно верно, Самуэль! — кивнул комиссар. — Предположим, что Неле убит Эменбергером.
— Исходя из твоей безграничной фантазии, мы с тем же успехом можем предположить обратное: Неле убил Эменбергера.
— Это предположение тоже допустимо, — сказал Берлах. — Его мы тоже можем допустить, по крайней мере на нынешней стадии следствия.
— Все это чепуха, — сказал раздраженный врач.
— Возможно, — отвечал спокойно Берлах.
Хунгертобель оборонялся энергично:
— Этими примитивными приемами, с какими комиссар обращается с действительностью, можно легко доказать что угодно. Этим методом можно поставить под сомнение вообще все, — сказал он.
— Следователь обязан поставить под сомнение действительность, — отвечал старик. — Приблизительно это так. Мы подобны двум философам, ставящим сначала под сомнение все и доказывающим от противного различные положения, начиная от искусства умирать и кончая жизнью после смерти. Мы вместе пришли к различным предположениям. Все они возможны. Это первый шаг. Следующим шагом мы выберем самые вероятные. Возможные и вероятные — не одно и то же. Поэтому мы должны исследовать степень вероятности наших предположений. У нас два человека, два врача: с одной стороны — преступник Неле, с другой — знакомый твоей юности Эменбергер, руководитель клиники Зоненштайн в Цюрихе.
По существу, у нас два положения, и оба возможны. Их степень вероятности на первый взгляд различна. Первое положение утверждает, что между Неле и Эменбергером не существовало никаких отношений, оно вероятно; второе допускает эти отношения, и менее вероятно.
— Вот это я и говорю все время, — прервал Хунгертобель старика.
— Дорогой Самуэль, — отвечал Берлах, — я, к сожалению, следователь и обязан отыскивать преступления в человеческих отношениях. Первое положение, не допускающее между Неле и Эменбергером отношений, меня не интересует. Неле мертв, а Эменбергера не в чем обвинить. Моя же профессия вынуждает меня подробнее рассмотреть второе, менее вероятное, положение. Что в этом положении вероятно? — Берлах глубоко вздохнул. — Во-первых, оно свидетельствует о том, что Неле и Эменбергер поменялись ролями, что Эменбергер под фамилией Неле был в Штутхофе и проводил над арестантами операции без наркоза; далее, Неле в роли Эменбергера был в Чили и оттуда посылал сообщения и статьи в медицинские журналы; не говоря о дальнейшем: смерти Неле в Гамбурге и теперешнем пребывании Эменбергера в Цюрихе.
