— Понятно.
Ап Сеорн предложил сигары и спички. Ван Саравак затянулся и недовольно сказал:
— Черт побери, почему-то история изменилась именно так, что здесь не говорят на известных мне языках. — Его лицо прояснилось. — Но я быстро их выучу, даже без гипноза. Меня научит Дейрдре.
— Так я тебя с ней и оставил одного, — оборвал его Эверард. — Послушай, Пит…
И он рассказал товарищу все, что узнал.
— Гмм… — Юноша потер подбородок. — Не слишком здорово, как считаешь? Конечно, если они подпустят нас к роллеру, мы запросто удерем. Почему бы не подыграть им?
— Они не дураки, — ответил Эверард. — В магию они еще могут поверить, но в чистый альтруизм — вряд ли.
— Странно, что при такой отсталости они додумались до двигателей внутреннего сгорания.
— Это как раз понятно. Потому-то я и спросил об их религии. Они всегда были язычниками. Иудаизм, по-видимому, исчез, а буддизм не оказал на них особого влияния. Как указывал Уайтхед, средневековое представление о едином всемогущем Боге сыграло важную роль в развитии науки — с ним связана идея законосообразности природы. А Льюис Мэмфорд дополнил Уайтхеда, показав, что механические часы, скорее всего, были изобретены в монастырях — незаменимая вещь, чтобы молиться в нужное время. В этот мир часы пришли, по-видимому, гораздо позже. — Эверард криво улыбнулся. — Странно говорить об этом. Ведь Уайтхеда и Мэмфорда здесь никогда не было…
— Тем не менее…
— Подожди. — Эверард повернулся к Дейрдре. — Когда открыли Афаллон?
— Белые? В четыре тысячи двадцать седьмом году.
— Мм… откуда вы ведете летосчисление?
Дейрдре уже ничему не удивлялась.
— От Сотворения мира. То есть от даты, которую называют философы, — пять тысяч девятьсот шестьдесят четыре года назад.
Это соответствовало знаменитой дате архиепископа Ашшера — 4004 год до Рождества Христова. Возможно, простое совпадение… но все же в этой культуре определенно имеется семитический элемент. Миф о Сотворении мира в Книге Бытия тоже ведь вавилонского происхождения…
— А пар, — (Эверард произнес «пневма»), — в ваших машинах когда начали использовать? — спросил он.
— Около тысячи лет назад. Великий друид Бороим О’Фиона…
— Понятно.
Эверард несколько раз затянулся, собираясь с мыслями, а затем повернулся к ван Сараваку.
— Картина вырисовывается такая, — сказал он. — Галлы вовсе не были варварами. Они многое переняли от финикийских купцов, греческих колонистов, а также в Цизальпинской Галлии, от этрусков. Очень энергичное и предприимчивое племя. А у флегматичных римлян никогда не было особых интеллектуальных запросов. В нашем мире технический прогресс стоял на месте вплоть до Темных веков, пока окончательно не развалилась Римская империя.
