Отстреливаясь от преследователей, Ростислав и Банацкий успели укрыться в лесу. Вокруг все стихло… Ростислав, не подозревая о горе, шепнул товарищу:
— Павел, надо разыскать мать и Ядзю и поскорее уйти из этих мест, немцы устроят облаву.
Банацкий любил Ростислава за его уверенность, за раскатистый смех, за сильные руки, за безудержную смелость. Сейчас он с грустью посмотрел на возбужденного юношу. Отступая к лесу, Банацкий видел, как бедная старушка не успела добежать до скирды и рухнула наземь. В ту минуту Ростислав вел интенсивный огонь по фашистам, пытавшимся подкрасться со стороны. Но тогда он не мог сказать другу об этом. А сейчас…
— Мать не ищи, Ростислав, — сказал Банацкий упавшим голосом. — Мы можем разыскать только Ядзю, которой удалось избежать жестокой участи.
Ростислав вскинул голову, испуганно посмотрел на товарища.
— Что ты, Павел! Я же видел, как мать за Ядзей подбежала к скирде. Я же видел…
Не договорив. Ростислав положил у ног неразлучный автомат, руками обхватил голову. Слезы застлали усталые глаза…
Павел Банацкий не тревожил Ростислава. Он понимал, какую сыновью боль переживает друг. Но когда в тишине снова прозвучали выстрелы, он дотронулся до его вздрагивающего плеча.
— Успокойся, дружище, Марфу Ильиничну не воскресишь… Пойдем, слышишь, кто-то уже рыщет по лесу.
Банацкий взял под руку опечаленного Ростислава и повел его. Шли молча. Ростислав остановился.
— Как же мы уходим, не похоронив мать?
— Сейчас мы бессильны что-либо предпринять. Но мы скоро вернемся сюда, тогда жители покажут ее могилу.
Сумерки застали боевых друзей возле хутора Вырок. Здесь они наконец разыскали Ядзю. Она была мрачная, с бледным лицом. До сих пор девушка ощущала теплоту ладони добродушной женщины, видела ее добрые глаза. Что она может еще рассказать!
— Ядзя, — глухим голосом обратился к ней Ростислав, ты…
— Не будем сейчас, Ростик, умоляю, — перебила его Ядзя.
Возвращаться предстояло открытым полем, друзья должны были миновать несколько сел. Во избежание неожиданностей решили переждать до наступления темноты. Расположились вблизи заболоченной лужайки. Павел Банацкий хотел скоротать время, отвлечь друзей от грустных мыслей и он поведал им невыдуманную историю:
— Летом прошлого года, — рассказывал он, — я вместе с сыном лесника Яковом Добрыниным ушел из села к партизанам, где был командиром Кирилл Михайлович Алексеев. Кличка за ним укрепилась довольно странная — «Махно». Мы добрались до отряда и решительно заявили: от вас никуда больше не уйдем.
