Сегодняшняя ее прическа – моя самая любимая. Волосы струятся по ее шее шелковым потоком, а несколько прядей подняты и заколоты над ушами маленькими заколками с блестящими стразами.
Как же давно у меня не было свидания…
Мы держимся за руки, когда я провожаю ее к машине. Я беру ключи, открываю дверцу и помогаю ей сесть. Она тут же заводит двигатель и опускает боковое стекло.
Я актер, и я с полувзгляда понимаю намек. Я склоняюсь вниз, опираясь о край дверцы.
Гвен улыбается мне снизу вверх.
– Я сегодня хотела расспросить тебя о стольких вещах… приподнять завесу таинственности, которая тебя окружает…
– Ах, так вот к чему это все было, да?
И вот тут она смотрит мне прямо в глаза, и я испытываю на себе всю силу этих искрящихся зеленых омутов. Она обхватывает мою шею руками, притягивает меня к себе и захватывает мои губы своими.
Электричества, текущего между нами хватило бы, чтобы осветить Нью-Йорк на тысячу лет.
– Ты думаешь, это было все? – шепчет она мне на ухо. От тепла ее дыхания у меня начинает покалывать все тело. Ее шея так близко. Я вижу, как бьется ее пульс. Аромат ее духов клубится вокруг и опьяняет меня.
Я наклоняюсь ниже, обнимаю ее одной рукой и прижимаю к себе.
Я не могу устоять перед искушением. Я скольжу губами по обнаженному горлу, упиваясь ее вкусом, теряя голову от ее запаха.
Она стонет.
Я провожу языком по краешку ее уха.
– Даже если больше ничего не будет, – шепчу я, – я все еще не хочу тебя отпускать.
Мои руки хотят ощущать ее. Я хочу протолкнуться сквозь окно и оказаться сверху на всей этой мягкости, на всем этом электричестве, на всей этой жизни.
– Я… тоже… не хочу…
Вместо этого я выпрямляюсь и усилием воли заставляю себя сделать то, чего хочу уже слишком давно.
– Нам не нужно на работу до завтрашнего вечера. Почему бы мне не пригласить тебя домой?
Можно было бы использовать более цветистые слова, что-нибудь о том, что даже если ничего не произойдет, я просто хочу поговорить… но я знаю, что в таком случае выбьюсь из роли, которую я сейчас играю. Так что я не могу их произнести. Роли нужно соответствовать.
Она притягивает меня за еще одним глубоким поцелуем, и ее язык оказывается на моих губах, и ее язык оказывается во мне.
Потом она откидывается на сиденье.
– Я поеду за тобой.
– Ты не боишься ехать домой к вампиру?
– Я уже знаю, что ты играешь вампира на телевидении.
Я вспрыгиваю на свой Харлей, все еще чувствуя прикосновение ее шелковых губ к своим губам, словно ее руки до сих пор охватывают мою шею, а ее тело все еще у меня под руками.
